Первый Сталкер

— Почему там? — Валдис указал в другую сторону. — Нужно идти туда. Там дорога безопасна. А куда ты указал, нам ещё и лёжку псов обходить придётся. Их там, что грязи. Пока руки не дошли почистить. Только вчера приперлись, и знаешь, брат, без половины банды я туда ни ногой. Так что идём…

— Валдис, поверь, идти нужно только там. — Велес кивнул в сторону искрящейся сине-бело-голубыми всполохами поляны и сказал. — Она не просто блуждает. Оставляет мощный хвост из более мелких аномалий. То, что мы сейчас видим, это нос вот такой линии. — Он изобразил жестом дугу. — Сталкеры часто гибнут, решив обойти её и выбрав не тот путь.

— А ты откуда знаешь, какой путь тот? — Подозрительно прищурился Валдис.

— Босс аномалии чувствует.

— Чувствую. И очень хорошо. — Кивнул Велес. Валдис хмыкнул, пожал плечами и, направляясь в указанную сторону, сказал, вроде ни к кому не обращаясь.

— Ещё один сюрприз… — Бросил через плечо. — Об этом тоже никому не говори, только боссу. Хорошо?

— Конечно.

— Ну, вот и ладушки.

И они пошли в указанном направлении. Велес чуть отстал, глянул на красиво искрящийся воздух. Посреди поляны что-то полыхнуло и ему в лицо ударило холодным зимним воздухом и горстью крупных снежных хлопьев. Одна снежинка попала в глаз. Велес моргнул и всё-таки плюнул в аномалию. Вспышка синего и слюна упала в траву кусочком льда.

— Хозяйка Стужи… — Проворчал он, послав ненавидящий взгляд в сторону более удобной дороги обхода, незапланированной аномалии. — Грязная шлюха — вот ты кто Лира.

Сказал он, этой с виду молодой и очень стройной девушке, сейчас находившейся в километре от них. Её запах, Велес запомнил навсегда и теперь чувствовал его здесь. Он с огромным трудом поборол ненависть в себе. Шагая вперёд, попытался воззвать к своей совести, ведь на самом деле он не знал шлюха она или нет. Он и видел Лиру всего один раз. Тем не менее, ненавидел. Как и трёх других, которых знал. А ещё, он не мог понять природы своей ненависти. Да, четверо Хозяев Зоны, частично были повинны в смерти Дога. Главным виновником же, был Первый Сталкер. Но, чёрт возьми! К нему он не питал столь ярких эмоций, какие полыхали в нём только при воспоминании о Хозяевах! Он ненавидел его. Но гораздо слабее чувствовалась эта ненависть, нежели то же самое чувство к Хозяевам.

Всю дорогу он размышлял над этим. Кажется, он догадывался, в чём тут дело. Понимают ли Хозяева? Возможно, он прав и всё дело в…, а может и нет.

— Недостаточно данных. — Буркнул он себе под нос.

— А? — Обернулся Нарк. — Чего говоришь босс?

— Говорю, есть хочу.

— И я. — Вздохнул тяжко Нарк. — Валдис, братан, тормози, давай пожрём.

— Тут идти осталось… — Валдис махнул рукой. — Ладно, привал пацаны.

Велес тут же пожалел о необдуманном предложении. Рис у него кончился, а другую человеческую еду, он есть, конечно, мог, но большей частью всего один раз. То было страшное проклятие Центра Зоны и Великого Мага и по совместительству, стрёмного гоблина, Первого Сталкера. Съев гамбургер, Велес немедленно заболеет и может даже умрёт. Так, подлое и безнравственное существо из Центра Зоны совершило ужаснейшее преступление — он навсегда был лишён радости поедания человеческой пищи и страшнейшее из всех преступлений Первого Сталкера — он забрал способность Велеса, потреблять спиртное. Ужасная участь. Печальная судьба. Ни напиться ему более никогда…

— А? Что? — Часто моргая спросил Велес, когда грубый тычок в плечо, прервал его размышления. Они сидели на корнях какого-то дерева (предварительно проверив его на наличие мохнатых насекомых) и кушали. Сейчас рядом с ним сидел Валдис.

— Да ничего. — Пожал плечами парень. — Просто у тебя лицо такое было, будто ты помирать собрался.

— Просто вспомнил… — Он отсел от них и уныло стал смотреть в землю.

— Эх… — Сказал Валдис, глянув на товарища, и продолжил есть. Велеса он теперь не замечал и даже шикнул на Нарка, когда тот решил напомнить боссу, что тот был голоден.

— А что такое? — Изумлённо поинтересовался Нарк.

— Не лезь к нему. — И Валдис шёпотом стал рассказывать Нарку про Олю.

А Велес и, правда, вспомнил о ней. Но его грусть объяснялась не горечью утраты. Он ощутил боль, но не так остро как раньше. Он стал забывать её…, сталкер чувствовал себя предателем. И оттого совсем ему плохо становилось.