Пещера Лейхтвейса. Том второй

— Черт с ней, с этой боязнью и колебанием! Меня ждет миллион и восхитительная женщина. За такую цену можно сделаться изменником. Да и кому я в сущности изменяю? Я предаю не свою родину, — я венгр, и даже не венгр, а цыган. Здесь в тиши ночной меня никто не слышит и я могу признаться громогласно, что я цыган, плод преступной связи графини Батьяни с молодым бездомным бродягой, одним из тех, которых отовсюду гонят. Не раз моему отцу приходилось подставлять спину под плети, которыми угощали его жестокие помещики. Если ему не хотелось играть на скрипке, его гнали и били. Он должен был благодарить, когда ему швыряли объедки с барского стола или разрешали приютиться в свином хлеву на ночь. Но отец мой был хитер, он умел кланяться и унижаться там, где это было нужно. Природа одарила его стройным телом и красивым лицом. Он нравился женщинам, и притом не только женщинам своего племени и среды, но и тем, которые в шелках и бархате стояли у окна своих роскошных комнат и мечтали о том, чего им не хватало — о пылком, любящем сердце и красивом юноше, умеющем страстно любить. Муж моей матери, старый граф, жил бурной жизнью в молодые годы и женился, когда почувствовал приближение подагры. Ему нужна была сиделка, которая развлекала бы его в бессонные ночи, и он избрал себе в жены пышную, молодую красавицу, не имеющую ни одного гроша приданого. Она никогда не любила его, а вышла исключительно из-за денег и желания сделаться графиней Батьяни. А теперь она сидела в одиночестве и развлекалась чтением романов, где постоянно говорилось только о любви и страсти, об изменах и тайнах темных ночей.

Однажды, сидя за такой книгой, она думала, что действительность никоим образом не соответствует выдумкам писателей, и вдруг услышала звуки скрипки моего отца. Графиня невольно встала и подошла к окну. Выглянув во двор, она увидела красавца цыгана в лохмотьях. Она бросила ему золотую монету и приказала играть без конца. Весь вечер она слушала его, а когда в конце концов лопнули все четыре струны его скрипки, она сказала: «Разбей свою скрипку, сломай смычок. Тебе больше не придется играть из-за милостыни». Мой отец через задние двери юркнул в замок. Граф в то время лежал больной в верхнем этаже. Эту ночь моя мать провела не с ним. Плодом этой связи был я. Мой отец — цыган Лайош, а мать — графиня Батьяни. Вероятно, отец мой очень нравился графине, если она не отпустила его в дальнейшие скитания, а заставила поселиться близ замка, где выстроила ему на свои средства маленький домик. Начиная с того времени графиня Батьяни часто выезжала из замка, и многие часто видели ее коня вблизи маленького домика с плотно закрытыми ставнями.

Да, я цыган. Если бы я даже не знал истории своего появления на свет, то все-таки чувствовал бы это по моей горячей крови. Выдавая этот город неприятелю, я лишь мщу за вековое угнетение и презрение, которое проявляет правительство Австрии к цыганам, несмотря на то, что они такие же подданные австрийской короны. Но к чему искать доводы, зачем обманывать самого себя? Меня ведь прельщает награда, которую я получу за свой поступок. А поступок необыкновенен: никогда еще не бывало, чтобы сам комендант крепости открыл неприятелю ворота. Я, граф Батьяни, сын цыгана Лайоша, совершу этот поступок впервые и тем самым увековечу свое имя в истории. Пусть мое имя будет предано проклятию, пусть грядущие поколения содрогаются при чтении о моем злодеянии, но я буду бессмертен, хотя бы ценой моей чести. Я, граф Батьяни, превзойду Герострата, уничтожившего всего один храм, тогда как я предам гибели целый город.

Негодяй откинул плащ и вынул из кармана ключ. Он начал его рассматривать не торопясь, так как чувствовал себя в полнейшей безопасности. Он знал, что сюда на окраину редко кто заглядывает; часовых вблизи не было, а караульные офицеры на сторожевой башне не могли видеть его.

— Вот благодаря этому ключу, — пробормотал он, — война прусского короля с австрийской императрицей значительно сократится. Когда пруссаки займут Прагу, то тогда уж недолго занять и Вену. Король недаром уплатит мне миллион. Благодаря этому он сбережет много других миллионов, которые поглотила бы затянувшаяся война, и кроме того, победа ему будет обеспечена мною.

Изменник прислушался.