Алексей Игнатов сидел на рабочем месте и ждал перемен. Конечно, новый начальник всегда «расставляет всюду своих людей», как говорил небезызвестный Самохвалов из кинофильма «Служебный роман», но способности и образование Алексея, позволяли ему надеяться, что новый босс, кем бы он ни был, не станет пренебрегать столь редкостным сочетанием знаний, опыта, молодости и идей. Коммерческий банк «Афрос-Евро» был достаточно крупным и весомым, благодаря стараниям своего покойного владельца, поэтому почва для посева ростков своего блестящего будущего была благодатной. Алексей никуда не торопился. Он был уверен, что успеет в этой жизни все.
Телефонный звонок прервал сладостные мысли мутировавшего потомка Остапа Бендера. Услышав голос в трубке, сердце Алексея противно екнуло.
Алексей, добрый день, это Лариса. Вы меня, наверно, не помните, но я сейчас объясню…
Я Вас помню, не трудитесь. Что Вы хотите?
Мне нужно встретиться с Вами. Срочно.
Нас не должны видеть вместе. Надеюсь, Вы понимаете, что это и в Ваших интересах.
Да, но все же это необходимо. Думаю, Вы понимаете, что мы одинаково интересны друг другу.
Хорошо. Сегодня в 20.00 я буду ждать Вас в Армянском переулке возле дома № 25.
Ему очень не понравился этот звонок. «Ей нужны деньги, она собирается шантажировать меня. Ну что за наглые пошли шлюхи! Получила кучу баксов, и все ей мало. Ладно, съезжу, узнаю, что ей надо, а там…»
16.
Дело о гибели Марины Петровой закрыли вскоре после того, как завели. Как и предсказывал Андрей Петрович Везенский, никто не стал вдаваться в подробности, кто была эта безработная, нигде не прописанная девица. Установили только, что жила она в общежитии, где за хорошие деньги снимала отдельную квартиру, но прописана нигде не была. Из разговора с вахтершей и друзьями по общаге, выяснилось, что занималась она древнейшей профессией и работала не на улице, а где-то в «конторе», но что это была за контора, никто не знал. Да и мало ли их было в Москве… Машину, которая сбила неудавшуюся путешественницу за счастьем, нашли. Ей оказалась угнанная накануне «восьмерка». На капоте имелись следы повреждений, идентичные и т.д. Все отпечатки пальцев были стерты. Дело зашло в тупик, и, провалявшись на полке нужное количество времени, было сдано в архив с отсутствием надежды на доследование.
17.
Лариса заприметила серебристую «Мицубиси» давно. Она наблюдала за происходящим из подъезда дома № 25. Алексей подъехал и вышел из машины. Он долго вглядывался в темноту. Затем закурил. Постоял, облокотившись на сверкающий в свете фонаря капот, и снова закурил. Затем снова сел в машину. «Остаться ночью наедине с мужчиной, это для меня не очень новое ощущение», - подумала Лариса и шагнула из темноты навстречу неизвестности.
Разговор проходил именно так, как и предполагал Алексей. Лариса противненько подвывала, клянчила денег, рассказывала какие-то истории о сестре, которая осталась без мужа с тремя детьми, в общем, вела себя так, как и ожидал Алексей. Он не хотел давать ей денег, тщательно просчитанный бюджет операции итак уже начинал трещать по швам, а тут еще какая-то девица, которая совсем не вписывалась в расчеты, просила очередную кругленькую сумму. Лариса ныла, а Алексей тянул время и пытался понять всю серьезность ситуации. «Видно недооценил я девочку», - думал он.
Алексей, Вы поймите мою ситуацию, - говорила Лариса противным тоненьким голоском, - я же рисковала. Если бы не я, у Вас ничего бы не получилось. Ведь благодаря мне Вы получили диск, избавились от шефа, затем еще и Марину подставили. Неужели Вам не жалко было, ведь молодая девчонка?
Я не понимаю, о какой Марине дет речь.
Да ладно Вам, мы оба все знаем, здесь нет чужих, - Марина попыталась применить профессиональный прием, - Вы мне очень нравитесь, Алексей.
Он резко отбросил от себя ее руку и поморщился.
Я достаточно зарабатываю, чтобы иметь постоянную, любящую именно меня женщину, а не платить за голый, пускай и профессиональный, секс.
Голый – это правильно подмечено, - Лариса хихикнула. - А что плохого в профессионализме? Разве Вы не профессионально провернули всю операцию?
Чего Вы хотите? – Алексею вдруг надоело сопротивляться. Он почувствовал такое безумное опустошение и такое презрение к этой глупой девице, сидящей здесь и не понимающей ничего, что было бы важно на самом деле. «Эта дура получит свои деньги и успокоится» - Я уже порядком устал от тебя, дорогая.
Мы говорили о профессионализме.
Да, я провернул все профессионально, грамотно, потому что я исключительный человек, я имею право, а вы все – просто неудачные экземпляры. Лобанов имел все, но не заслуживал этого, я же теперь распоряжусь полученными знаниями во благо банка. Я исправил ситуацию и сделал это не для себя. Марина твоя тоже была ничем, и я никому не сделал плохо, наоборот одной грязной тварью стало меньше. И тебя я предупреждаю, уйди по-хорошему. Я не хочу тебе всего этого объяснять, ты все равно не поймешь своими жадными маленькими мозгами.