Пешки - сборник рассказов

Я позвоню Вам, - Лариса поняла, что пора уносить ноги – с такими людьми не шутят. Она выскользнула из машины и бегом побежала прочь от этого сумасшедшего хладнокровного убийцы. Прочь, пока он не передумал.

18.

В зале отлета в Шереметьево-2 было не протолкнуться. Рейсы откладывались. Толпы желающих стать пассажирами железной птицы, и хотя бы таким образом почувствовать прелесть полета, толкались в многочисленных кафе, и, кто пивом, кто водкой, отмечали толи задержку рейса, толи сам факт отлета. Лариса смотрела на выруливающие на взлетную полосу самолеты и прощалась с прошлой жизнью. Было грустно. Все, что произошло, стало таким неожиданным испытанием для нее, что жить с этим будет очень трудно. Но все же там это будет проще сделать, потому что там она не будет каждую секунду шарахаться от любого шороха или скрипа, там не будет Алексея Игнатова, там не будет Андрея Везенского, там не будет... Хотя нет, там будет то, от чего убежать невозможно – она сама. От себя убежать нельзя, а смерть двоих людей на ее, Ларисиной, совести. И с этим она вынуждена будет жить.

Она увидела его издалека. Он шел, не спеша, навстречу к ней, в длинном плаще и с маленьким кейсом в руках.

Все-таки решила лететь?

Да.

Тогда это тебе. - Сергей Логинов достал из кейса конверт, - здесь новые документы, загранпаспорт, виза, авиабилет на Мадрид. Теперь тебя зовут Лариса Андреевна Донцева, тебе 25 лет, ты уроженка Санкт-Петербурга. Живи полной жизнью.

Спасибо тебе, Сереженька. Ты спасаешь меня во второй раз. На вот, возьми вот это. – Она протянула ему маленький диктофон. – Мне пригодилось, спасибо.

Не за что – деньги твои. Но я рад, что смог тебе помочь.

Сережа, ты пойми, если это начнет раскручиваться, ты тоже попадешь под это колесо, а я этого не хочу. Я только сделала то, что должна была.

Не бойся за меня. Я разберусь. Он быстро, порывисто обнял ее, - Прощай, моя попытка номер семь. И прости за все.

Прощай.

Когда Сергей Логинов, тот самый водитель Сережа, ушел, Лариса поняла, что все это время жила как-то не так, но времени думать об этом сейчас не было, уже объявили ее рейс. Пройдя таможенный контроль и проверку документов, Лариса поняла, что пути назад нет. Все.

19.

Посадка на рейс № 208 Москва-Мадрид уже закончилась. Зал отлета опустел. Уборщица тетя Наташа подметала многочисленные завоевания рыночной экономики – пакеты от чипсов, банки от Колы, фантики от «Чупа-чупс». Что поделать, если наш народ спешит использовать свое главное завоевание в борьбе с социализмом – свободу пить «Кока-колу» и бросать бутылки прямо на пол? Кому же интересен мусор на полу московского аэропорта перед отлетом в заморские страны? Подметая все эти чудеса вражеского общепита, тетя Наташа думала о тех временах, когда все было по-другому – и вода была мокрее, и сахар слаще, и люди лучше. Но времена те ушли, а мусор остался. На одной из лавочек тетя Наташа заметила что-то непохожее на мусор. Это был обычный белый незапечатанный конверт. Тетя Наташа, как человек опытный, поднимать конверт не стала, а вызвала службу охраны. Когда начальник службы безопасности аэропорта, приняв все необходимые меры, взял, наконец, в руки конверт, он увидел в нем письмо и мини-кассету от диктофона. А на конверте было написано – « Петровка , 38. Сорокину Ивану Михайловичу ».

20.

Сергей Логинов ехал в машине и слушал новости на авто-радио.

«А сейчас еще одно печальное сообщение – сегодня потерпел крушение самолет, летевший рейсом № 208 на Мадрид. Причины катастрофы выясняются. К сожалению, никому не удалось спастись. Все пассажиры погибли…»

весна-лето 2002

Грибник

* * *

2002 год, лето.

Машина неслась со скоростью около ста сорока. Конечно, для ночной поездки по МКАД – привычный вариант, а для неосвещенной двухполосной дороги местного значения скорость немаленькая. Но кто ж думает о такой ерунде, когда едет на новой собственной «десятке», да еще летом, в день своего рождения, да еще рядом с симпатичной девушкой, готовой на все?

- Лизка, ну не лезь, я же за рулем, - Миша Быков без энтузиазма отмахивался от назойливых ласк пьяной подружки.

- Ну, Миня, ну че ты, а? Я же те-бя ха-чу, - Лиза Лисицина громко, пытаясь перекричать последний хит группы «Звери», почти по слогам выкрикивала каждое слово, делая акцент на гласных. Изрядная доля алкоголя не позволяла пятнадцатилетней Лизе четко формулировать мысли и произносить слова. Все время получалась какая-то каша.

- Ну, я же за рулем, блин, - он пытался отмахиваться, но не получалось, - Да сделай ты музыку потише, я сам себя не слышу, - Левая рука Миши лежала на руле, а в правой он держал недопитую бутылку «Гжелки», периодически делая уверенные глотки.

- Ну, ты и зануда, - Лиза убрала звук и разочарованно отстранилась, - Это же не-Ма-сква, тут нет мен-тов. И людей нет, если только олень выскочит из леса, только они тут не во-дят-ся. Здесь и машины-то раз в сутки проезжают, как нас вообще сюда за-не-сло? - Лиза вновь придвинулась к нему и громко захохотала, трясясь как будто в истерическом припадке.