Песнь Кобальта

Бэйрут бегом в казармы направился, чтобы воинов озадачить и начать эвакуацию города. Вэлл драконов собирал, чтобы весть неприятную сообщить. Санмэй вернулся в Храм и с остальными гейерами срочно к усилению щита приступил.

Все закрутилось с бешеной скоростью. Как только новость о грядущей войне разошлась по городу, в Вар'шаане суматоха поднялась. Шум, крики, слезы. Люди не верили, что бросать все надо, оставлять дома родные и в Пустоши неприветливые насовсем перебираться. Беспорядки на улицах возникали, но были подавлены быстро и безжалостно.

Вэлл правильно рассчитал, поставив воинов на каждом шагу. Они сдерживали толпу, осаживали тех, кто пытался смуту внести. В результате народ успокоился, понял мрачную необходимость такого переселения и толпой разномастной к Храму начал стекаться, и толпе этой не было ни конца, ни края.

И, как в бутылочном горлышке, застопорилось все в тайном проходе узком, петляющем.

— Не успеем всех вывести! Слишком медленно продвигаются вперед, — Бэйрут недовольно качал головой, наблюдая за тем, как волнуется людское море.

— Должны успеть. Мы вам дадим столько времени, сколько сможем, — Вэлл думал о том, что это, возможно, последняя битва в его жизни, и отчаянно хотелось увидеть Дэниэль. Пусть они не разговаривают, как раньше. Пусть разрушилось все под гнетом обстоятельств и обязательств, но так хотелось заглянуть в глаза, прижать к себе и сказать то, что не смог раньше.

Только невозможно это. Первым делом с самого утра, пока еще столпотворение у храма не началось, отдал распоряжение вывести ее из города. Так что, сейчас уже в Пустошах она была. В безопасности.

— Мы постараемся…

— Бэйрут, — перебил хрипло, и голос дрогнул на полуслове, — пообещай мне кое-что. Позаботься потом о Дэни.

— Звучит так, будто ты уже прощаться начал!

— Обещай, — произнес с нажимом. Ему жизненно необходимо было знать, что с ней все будет хорошо. Пусть далеко, без него, но хорошо.

— Обещаю, — Бэйрут отступил, сдался, — я для нее все сделаю. Лишь бы жива была и счастлива.

— Спасибо, — кивнул, и посреди горла, словно шипы ржавые разрастались, мешая дышать. — Я рассчитываю на тебя.

Сжал плечо в дружеском жесте и пошел прочь. Времени все меньше, а еще столько дел надо успеть. Оттого как они все сейчас сработают: он, Бейрут, воины, драконы, гейеры, зависела жизнь народа Вар'шааны. А на себя, на чувства свои, как всегда, времени не оставалось. Горько от этого, сжималось внутри сердце тоскливо, но иначе никак. Иначе нельзя. Права на слабость у него не было. Как всегда. Все отдавал, не оставляя ничего себе.

***

Лишь ближе к вечеру выкроил немного времени, чтобы домой забежать. Заскочил в холл, не потрудившись даже дверь за собой прикрыть, по лестнице на второй этаж залетел точно ураган, и замер, словно громом пораженный.

В коридоре, возле комнаты своей стояла Дэниэль и смотрела на него хмуро.

— Что? Ты? Здесь? Делаешь? — дыхание перехватило от чувств противоречивых. Радость непередаваемая оттого, что увидел и гнев дикий из-за того, что ослушалась, — я велел отправить тебя в Пустоши!

— А я не ушла, — просто развела руками, — сбежала от сопровождающих, когда к площади пришли.

— Почему?

— Не смогла уйти.

— Не смогла??? Ты понимаешь, что теперь там толпа? Что никто не пропустит тебя вперед? — подошел к ней вплотную, сердито сверкая глазами синими, за локоть схватил жестко, к себе рывком притягивая, — понимаешь, что ты теперь вообще можешь не успеть город покинуть? О чем ты вообще думала?

— О тебе, — выдохнула чуть слышно, — Тебя хотела еще раз увидеть.

Вэлл молчал, сурово глядя на нее сверху вниз, а в груди кипело, звенело от

захлестывающих эмоций. Здесь она, рядом с ним, о чем еще мечтать? И тут же страх черной лавиной накрывал, а вдруг не успеет уйти из города до начала боя? Вдруг золотые щит обрушат раньше срока? Что тогда? Ему легче было, когда думал, что Дэни уже далеко, в безопасности!

— Из дома не выходи! Я отдам распоряжение, чтобы как только людей станет у Гейриона меньше, за тобой пришли. Спорить с ними и прятаться не смей!

— Вэлл, пожалуйста! — посмотрела на него жалобно.

— Я все сказал! — и резко развернувшись стремительно прочь пошел, опасаясь, что выдержки не хватит.

На дворе стояла глубокая ночь. Тихая до невозможности и тишина эта слух резала, похуже ножа острого. Сегодня ни птицы не пели: ни голосов жителей не было слышно. Вар'шаана опустела. Остатки беженцев на площади перед Гейрионом толпились, в спешке покидая город.