Песнь одиноких китов на частоте 52 Гц

У Синаги, видимо, из-за исчезновения Котоми быстро прогрессировало слабоумие. Я слышала, что Сатиэ договорилась со знакомыми в мэрии пристроить его в какой-то дом престарелых, когда там освободится место. Он соглашался разговаривать только о том времени, когда был директором школы, а про Котоми говорил, что ничего не знает, и сердился. Бабушка Муранаки приговаривала: «Мелкий мужичонка, все, что в его черепушку не влезает, он отбрасывает». Кстати, она победоносно вернулась на пост председателя «Клуба старичков».

Куда делась Котоми, неизвестно. Никому не нужно было, чтобы она приезжала, даже для выполнения формальностей по лишению родительских прав. Даже если ветерок донесет до нее слухи о том, что отец в доме престарелых, даже если кто-то потащит ее сюда силой, вряд ли она вернется. Наверное, неприятно узнавать подобное про свою мать, но Итоси покорно выслушал и это.

Когда летние каникулы подошли к концу, пришло известие от Масако и ее супруга о том, что они готовы принять внука. Вот и определился день, когда нужно было везти мальчика в Бэппу.

Вечером перед отъездом нас пригласили к семье Муранаки на барбекю. Видимо, Сатиэ позаботилась.

Михару, Итоси и я отправились в гости, когда село солнце. Нас встретил приятный запах. Во дворе перед мангалом стоял Муранака с обвязанной полотенцем головой[23], его мать по имени Юми (мы познакомились с ней, навещая ее сына) и Сатиэ накрывали на стол, а отец, Масуми, сидя на веранде, уже прикладывался к банке с пивом.

– Мы уж заждались!

Масуми был веселым пожилым мужчиной. Он все время улыбался и показывал неумелые любительские фокусы – говорил, что еще только учится. Муранака был на него похож.

– Добрый вечер! Вот, это к столу, – мы вручили хозяевам огромное количество пива и сока, которые принесли с собой, и Юми рассмеялась:

– Вы что, собираетесь это все выпить?!

Сатиэ нахмурилась:

– Современные молодые девушки выпьют пива – и довольны. Слабаки. Сётю[24] надо пить, ячменную!

– Мясо скоро будет готово! Итоси, хочешь сам пожарить? – позвал Муранака, и мальчик, кивнув, побежал к нему.

Мы с подругой пошли к Юми и тоже предложили свою помощь.

– Вот еще! Гости должны есть! Я накупила в «Кондо-марте» мяса по скидке для сотрудников! А потом еще придут Кэнта и бабушкины друзья, так что надо быстро съесть все самое вкусное!

Юми рассмеялась, и Сатиэ тоже сказала:

– Ешьте скорее.

Раздался голос:

– Кинако! Михару!

Мы оглянулись: Итоси махал нам щипцами для барбекю – видимо, сигналил, что мясо готово. Было так приятно смотреть на то, как поднимались уголки его губ при улыбке!

– Отлично! Сейчас наедимся! – Я улыбнулась Михару, хватая тарелку и палочки.

Мы пили пиво, ели мясо и смеялись. Народу прибавилось, пир был в разгаре.

Село солнце, на небе засверкали звезды, издали доносился шум волн. Я замерла с пивом в руке и посмотрела в небо. Теплый ласковый смех. Голоса дорогих мне людей. Запах счастья. Мне было так странно осознавать, что я, не так давно считавшая себя мертвой, сейчас была здесь, с ними.

– Кстати, кит все-таки уплыл сам.

– Да, сын говорил, что его больше не видели.

– Странный кит!

Это рядом с нами переговаривались подруги Сатиэ – члены той самой группки из «Кондо-марта». Все были в летних платьях с очень яркими узорами – у кого-то желтые слоны, у кого-то листья монстеры.

Значит, мы с Итоси видели тогда ночью не сон и не галлюцинацию, а настоящего кита! Похоже, он заблудился и заплыл сюда. Несколько дней подряд он показывался и снова исчезал, а на местном телевидении даже крутили случайно заснятый кем-то видеоролик, как кит пускает из воды фонтан. Но в последние несколько дней его не было видно.

Думаю, он уплыл искать новых друзей.

– Эй, внучка Киёко, тебя ведь Кико зовут, да? – раздался хриплый голос.

Я оглянулась – рядом стояла Сатиэ. Сегодня на ней было платье с «дамасским» узором – видимо, она здесь считалась инфлюенсером. Конечно, она ведь председатель клуба, и все ее подруги были в таких платьях – вот это сила влияния!

– Ой, вы знаете, как звали бабушку?

– Кто ж такую железную тетку забудет? – скривилась бабка. Впрочем, неприязни на ее лице не было. – Приехала сюда с таким загадочным лицом – умереть не встать, местные никчемные мужички так и задергались. Вот точно, как мой Махоро рожей – разболтанные и жалкие.

Смешав внука с грязью, Сатиэ глянула на меня.

– Киёко говорила, что перебралась в наш город, никому не объяснив причин. Так и было?

– Да. Они с матерью совсем не ладили. Я несколько раз приезжала сюда, но мать не хотела иметь с ней никаких отношений, так что бабушке даже приходилось ездить встречать меня на станцию. Мать говорила, что понятия не имеет, почему бабушка сюда переехала.

Сатиэ оглянулась, убедилась, что Итоси ест где-то в отдалении, и закурила. Огонек сигареты мигнул, словно светлячок, и она медленно выпустила облачко дыма.

– Киёко говорила, что мужчина, которого она так любила, что даже родила ему ребенка, умер.

Длинная струйка дыма растворялась в ночном небе.