Песнь валькирии

— Я здесь уже долго и наслышался историй от многих людей. Я видел, как собираются на берегу мертвые мечты богов, как сейчас вижу тебя — смертную мечту о бессмертии.

— Все это хорошо, — сказал Жируа. — Но как отсюда выйти?

— Если богиня позволит тебе уйти, — ответил воин.

— А где найти богиню?

— Иди к богу в трясине. Она недалеко. Твой друг может отвести тебя. И будьте смелыми, оба. Армия воинов ждет, когда снова откроются ворота Валхаллы.

Фрейдис покачала головой.

— Я беспокоюсь только о моей госпоже. Я пришла за ней. — Она протянула палец. — Ты встречал здесь женщину, которой это принадлежит?

— Спроси об этом богиню, — сказал мужчина и повторил: — Идите к трясине.

Фрейдис взглянула на молчаливого мертвеца. Он повернулся и ушел в гущу темных деревьев. Она и Жируа последовали за ним. Когда они шли, Фрейдис хотела помолиться о том, чтобы она не была богом.

Но кому молиться? Фрейе? Себе?

— Вижу, у тебя великая судьба, — сказал Жируа.

— Я не хочу великой судьбы, — ответила Фрейдис. — Единственное, что я хочу, — это помочь Стилиане.

Глава пятидесятая

Армия Стилианы

Стилиана вышла на мертвый холм, окутанный холодным сумраком. Волк ушел, а с ним ушла и девушка. Все вокруг было усеяно останками — мертвые люди, мертвые кони, сломанные копья, запекшаяся на земле кровь.

Стилиана взяла в руку нож — ее маленький ключик к боли и магии. Задолго до того, как в нее вошла руна, она творила заклинания, от которых остались многочисленные шрамы на ее теле. К седлу павшей лошади была приторочена свитая кольцами длинная пеньковая веревка. Она взяла ее.

— Историю нужно поведать еще раз, — сказала себе Стилиана и отрезала хороший, с человеческий рост, кусок веревки.

Она долго смотрела на веревку, теребя в пальцах ее конец. Подул резкий, обещающий промозглую сырость ветер.

Чтобы победить волка, понадобится целая армия. И даже тогда она не будет уверена, что его убьют, во всяком случае не в зверином обличье. Девушка, скорее всего, уязвима. Это показали руны. По меньшей мере Фрейдис забрала руны к богу. Теперь Стилиане нужно последовать за ней, в боли и отречении показать ей, что она достойна заключения сделки с богиней, которая правит землей мертвых.

Она завязала узел — три петли. Три — это цифра Одина, с его тремя кругами восьми рун; три — за норн; три — за Гекату с ее тремя ликами; три — за Христа: отца, сына и духа.

На мгновение она увидела себя такой, какой могла бы быть — девочкой при дворе, под покровительством своего брата, бегущей по залитой солнцем оливковой роще Константинополя. Та девочка содрогнулась бы, узнай она, что случилось с ней потом.

Веревка. Вода. Путешествие через ворота смерти и, если повезет с веревкой, надеждой и верой, — возвращение.

Сто лет назад она научилась искусству погружаться в свое сознание, покидать тело и человеческие чувства, чтобы взглянуть на богов. Она накинула на шею веревку, подошла к трясине, и холод, словно дракон, запустил зубы в ее плоть, посылая спазмы по всему телу. Она что-то бормотала, и ей казалось, что она слышит в дуновении ветра песню, в которой рассказывается о влюбленных, решивших умереть, чтобы жил бог. Но песня не закончена, последний куплет не спет.

Слова проносились над ней и сквозь нее, ее кости гудели, словно камыш на ветру. Ее кожа была кожей барабана, а сердцебиение — его боем.

Она затянула веревку и бросилась в воду. И мгновенно почувствовала себя человеком, задыхающимся в болотной топи, охваченным холодом и паникой, отчаянно желающим хоть немного воздуха и света. Она была перепуганной женщиной, никакой не колдуньей. Стилиана вцепилась в веревку, но узел был затянут туго и только соскользнул в сторону. Она раскинула руки и почувствовала холодные конечности мертвецов, их волосы, подобные водорослям, их руки с когтями, как у могильных монстров, они схватили ее и потащили вниз.

Она уступила им, несущимся сквозь свет и тьму, через широкие поля, усеянные трупами, где в экстазе кричали вороны, где мимо островов из мертвых тел текли реки крови.

Она была воином, пораженным копьем, женщиной, которую затащили на корабль, а потом убили на берегу, потому что больше не было места в трюме, она была ребенком на пепелище.

— Ты вернулась.

Женщина с половиной лица сидела на стуле, у ее ног стояла чаша, позади виднелась хижина, сложенная из змеиных костей, выбеленных ветром и морем.

— Я же сказала, что не задержусь.

— Ты умираешь. Обратный путь за тобой закрывается.

— Ты можешь ненадолго оставить его открытым.

— Это земля мертвых, леди. Ты побывала здесь уже дважды.

В третий раз возврата не будет.

— А я и не прошу этого.

— Тогда что ты просишь?

— Я послала вам дар. Руны, которые помогут возродить бога и дадут ему возможность заплатить свой долг норнам. Он вернется в свои чертоги. И в Хель настанет мир.

Стилиана посмотрела на свои руки. На коже остались пузырьки, и она ощущала на себе грязь с болотного дна, хотя и не видела ее.

— Благодарю тебя за это.

— Но обещание, данное норнам, не исполнится, если волк умрет первым.