Песок под солнцем

— Ф-ф-ф. Я что, совсем без сил и соображения? Нет, не изнасиловал. Зато занялся со мной сексом. Или я с ним, это как посмотреть.

— Доча!

— Что "доча"? Информация того стоила. Вот па освободится — расскажу.

— Уже освободился. Про "занялся сексом" я слышал. Давай обещанную информацию.

— Если коротко — у него было только три волны приступов.

Какое-то время (очень недолго, впрочем) полная тишина.

— Что-о-о? Ты хочешь сказать, что подействовала на него как человеческая женщина?

— Да! Более того, второй приступ его прижал в дороге. И мы… в общем, хватило поцелуев.

— Доча! Ты целовалась с этим… с этим!..

— Ма, не вмешивайся, я с па говорю… Так что, по крайней мере, под действием "огонька" человеческие мужчины нас могут воспринимать как своих женщин. Стоит эта информация того? Наверняка в ваших файлах ее нет.

— Действительно, нет, и наверное, стоит. Но почему ты не предупредила? Зачем рисковала?

— Потому, что это — случай. Случай, который нужно ловить.

— Пожалуй, соглашусь. Теперь подробнее на тему полиции. Что ты не хочешь, чтобы она узнала?

— Так вот это самое и не хочу! Нам разве надо, чтобы журналисты трепали о "хвостатых самочках в роли женщин?" Я предложила ему рассказывать, как он использовал меня в качестве резиновой куклы, в связанном виде. Тоже тема, конечно… Но уже другая и отвлечение внимания прессы. Но па, ты понимаешь, если полиция попытается на него что-нибудь повесить, он расскажет, что принуждения не было. А повесить она попытается, если отсутствие претензий с нашей стороны будет донесено до них недостаточно четко.

— Понял. Одобряю. Подумаю, как правильно подать подробности.

— … Миша! Мишаня, ты спишь? Ну ладно, так даже лучше.

Я не успеваю ответить и чувствую, как к лицу прижимается мокрый платок с какой-то химией. Просыпаясь, резко вдохнул… и обмяк, тело почти моментально перестает меня слушаться. Глаза остаются открытыми и смотрят в одну точку — на муху, ползущую по краю каменного столика кафе. Я превратился в "регистратор" — все вижу и слышу, но в голове поселилась абсолютная пустота, ни одной мысли.

Сдавленный голос за спиной:

— Ритка, ты что наделала? Мы же договорились, что ты выманишь его на улицу.

— Виола, не кипеши. Он спал, все видели. Мы сейчас берем его под белы руки и выводим. Две девушки уводят перебравшего в ночных попойках парня.

— Мы его не утащим!..

— Утащим. Еще сам ногами перебирать будет. Это хороший препарат, мозги отключает полностью, но все рефлексы работают.

Мимо меня проплывают столики, потом клетки плиток на полу, асфальт…

— Рита, помогай.

— Ой, девочки, привели. Какие молодцы!

— Давайте его в машину, назад. Придержи вот здесь. Ага… поехали.

— Лена, мы сейчас куда? Ты обещала рассказать.

— Рули к универу, на задний двор, где вход в подвал. У меня есть дубликаты ключей от той двери, от сорок шестого склада.

— То есть его — туда? Для чего?

— Полиция и так что-то подозревает, а если будет еще один свидетель…

— Фи… Ну и что? Твоя мама нас отмажет. Да просто прикажет прекратить следствие.

— Мама, конечно, начальник городской полиции, но из-за этой долбаной коши все осложнилось. Дело на контроле из центра, и следователь не местная. Все, что мама смогла сделать, как только нашли его мотоцикл, — сообщить мне.

— И как нам теперь быть?

— Избавиться от свидетеля.

Кто-то охнул. Голос Лены продолжал:

— Все очень просто. У меня остался еще целый пузырек "огонька". Вольем ему все.

— Но это же почти три дозы!