Песок под солнцем

Замок в двери щелкает и тяжелая створка слегка приоткрывается. Это что же? Домашний компьютер уже успел пробить мои отпечатки по общепланетной базе? Или меня ждали? Скорее второе.

Осторожно вхожу в светлую гостиную. Первое, что приковывает взгляд — большой камин, в котором сейчас с потрескиванием горят настоящие дрова. И лишь через пару секунд замечаю хозяйку в кресле-качалке.

— Входите, Михаил. Я полагаю, ваше появление здесь означает, что предложения вас заинтересовали? Несмотря на дополнительные условия. Понравилась цена?

Оглядываюсь вокруг, откашливаюсь:

— За то, что я вижу, цена просто несерьезная.

А уж если учесть дополнительную информацию… Лавиния даже не представилась, значит? Скорее всего, проверка. И что отвечать? Поддерживаю тон разговора старых знакомых, когда приветствия уже привычно пропускаются.

— У нас не было другого выхода.

— Почему?

— Гостевая вилла должна иметь некую изюминку, которая могла бы заинтересовать кошратов. С другой стороны, она не может находиться далеко от их посольства. Все дома поселка — типовые, отличаются разве что видом из окон. Да и насмотрелись коши на них, каждый раз проезжая к парому.

— А если бы я не предложила Березке эту аренду?

— Мы бы все равно попытались что-нибудь сделать. Может быть сосредоточились на интерьере. Но шансы меньше.

— И вас не обеспокоили мои "дополнительные условия"?

— Беспокоят. Например, я уже понял, что дом довольно умный. С моей стороны было бы самонадеянно пытаться чинить автоматику без участия специалистов.

Интересно, это атмосфера в доме сбивает меня на старинный книжный способ построения фраз? Как будто бы и не совсем я. Лавиния молчит, изучая меня с нескрываемым любопытством.

— Ты честен. Разумеется, сложное оборудование будут обслуживать специалисты. Я сама их вам приглашу в случае необходимости. Но мне не хотелось бы, чтобы привлекались посторонние для повседневных работ.

— Нас это устраивает.

Лавиния быстро встает с кресла, расслабленности как не бывало, глаза смеются:

— А меня устраивает, что ты все время говоришь "мы". Идем, покажу дом. Первый этаж был когда-то для слуг. Одна жилая комната — здесь.

Хозяйка открывает неприметную дверку в дальней стене, за ней действительно небольшая комнатка, три на три метра, и из нее еще одна дверь — в душ.

— Полагаю, здесь будешь жить ты. Потому, что вход во вторую такую же комнатку — из кухни.

Кухня в правом крыле дома оказывается набита до потолка всякой современной техникой, как самолет. Некоторые устройства я вообще вижу впервые и даже не догадываюсь, для чего они нужны. И установлены явно совсем недавно. Может быть, вчера. Это что же получается? Нас здесь ждали, готовились?

Лавиния тем временем ведет меня дальше, стремительно поднимаясь по лестнице на второй этаж, я едва успеваю поглядеть везде, куда она указывает, поражаясь активности старушки. Второй этаж делится пополам лестницей и холлом. В каждой половине — гостиная, спальня, огромная ванная комната. Я попытался было прикинуть, где в ней можно расположить установки "сухого душа", но понял, что не знаю их размеров. Возникшую мысль потревожить Рафу я отмел: решил, что излишняя осведомленность пока может оказаться не к месту. Со стороны озера вдоль всего второго этажа идет широкий балкон, на который из холла открываются двустворчатые двери с цветными стеклами и, только выйдя на него, я обнаружил лестницу на крышу. Наверх хозяйка не стала меня сопровождать, и я задержался у каменного парапета, любуясь полосами тумана, медленно плывущими над гладью озера.

— Здесь красиво, Мих. Мне нравится. И хозяйка… тоже нравится.

— Рафа, я думал, ты спишь, и не хотел тебя будить.

— А я не хотела тебя отвлекать. В полудреме меня как будто нет, и я могу видеть твоими глазами, не беря контроля над телом. Но мне очень любопытно было посмотреть на эту загадочную старушку.

— А между тем старушка явно что-то замышляет.

— Замышляет. Но я не чувствую от нее опасности. И еще мне кажется, она считает тебя с Бри "влюбленной парочкой".

— Ну, скажешь тоже. "Влюбленные парочки" бывают только в старых романах, это выдумка писателей.

— Да-а? И это говоришь ты? Мне?

— Рафа, мы — это другое. Мы как бы одно. А то, что в книжках...