Пьесы

Т е т я  Н ю ш а. Богородица, пресвятая дева, услышь… Спаси племянника моего непутевого, пьяницу, вора, дурака, раба божьего Сережку… Из лагерей освободили его, проклятого. Пропиши его, устрой на работу, сделай так, чтоб взялся за ум, перестал пить, безобразничать, стал человеком… Сделай так, чтоб мой дом не сносили и осталась бы я пока жива в нем. И чтоб пенсию мне прибавили, и чтоб не смели они меня уплотнять… Мать пресвятая заступница, услышь меня, помоги мне и племяннику моему в день успенья твоего…

И хор поет: «Богородица, дева радуйся…»

Темнота.

Снова комната. Ш у р а  и  И г о р ь. Полутьма. За окном уже вечер. Она лежит на диване. Он стоит у открытой балконной двери и курит, стараясь, чтоб дым вылетал на улицу.

Ш у р а. Игорь!

Он не отвечает.

Веселов!

И г о р ь (как на перекличке). Я!

Ш у р а. Иди ко мне, «я»! Нет, лучше я к тебе подойду. Нет, лучше мы одновременно двинемся друг к другу навстречу, я из пункта А, ты из пункта Б. Через какое время мы встретимся?

Идут навстречу друг другу.

И г о р ь. А вчера, когда я хотел…

Ш у р а. Вчера было два года назад. Как мне радостно, как я счастлива, как во мне все поет… Я даже не думала, что счастье — оно такое счастливое. Теперь мне не страшно, потому что я знаю, что страха нет, есть только счастье. Где мои очки? Вот они. Дай, я тебя разгляжу как следует. Ты знаешь, будто у меня два «ты». Один вот около меня, здесь, на диване. А другой внутри, во мне, часть меня самой. Даже может быть, это я.

И г о р ь. Сбрить баки?

Ш у р а. Не надо.

И г о р ь. Может, бороду отрастить? И усы? Я пробовал.

Ш у р а. Как получается?

И г о р ь. Как в кино.

Ш у р а. Часто смотришь на себя в зеркало?

И г о р ь. По утрам. Когда бреюсь.

Ш у р а. Рано встаешь?

И г о р ь. В полседьмого.

Ш у р а. А мама в шесть. Я позднее всех. В восьмом часу. Ты меня любишь утром?

И г о р ь. Да.

Ш у р а. Ты должен сказать: «Да, я очень тебя люблю утром». Но ты не успел? А разве это не одно и то же — когда больше, когда меньше. Важно все время быть вместе, даже когда врозь. Мы теперь… скажи, Игорь, всегда будем вместе? С этого часа и до смерти? Ну что ты так на меня смотришь?

И г о р ь. Удивляешь. Второй день только и делаешь, что удивляешь. Торчит из земли небольшая такая сыроежка, еле видная. Сорвать? Да какой с нее толк? Проходишь мимо. И вдруг… Сколько в тебе всего…

Ш у р а. Чего?

И г о р ь. Боюсь сказать. Алмазов. Если бы их добывали не из земли, а из души… Сколько бы на них можно было купить всего… Хлеба, машин, квартир, домов, кораблей…

Ш у р а. Вот ты какие слова, оказывается, знаешь?

И г о р ь. Мы электродами варим. А скоро будем лазером. Тоненький лучик — тоньше нитки — может сварить все на свете. Да так прочно — никакая сталь его не возьмет. И может сжечь дотла. Ведь открыли же икс-лучи, рентген, лазер… А главные лучи еще не открыли. Какие? Ну, такие, что от человека к человеку… Один о другом думает, и все в порядке. Спасает. Или убивает. Одной только мыслью. А расстояние не имеет значения. Тысячи километров, две тысячи… Все равно. Вот мы с тобой после войны родились. Если бы была война — ты бы меня спасала. Ну вот лучами этими. Старые солдаты там, в горах, когда мы ночью на дежурстве оставались, всегда байки травят, как их бабы спасали. Думали и спасали.

Ш у р а. «Бабы»! Нехорошо.

И г о р ь. Именно бабы. Потому что, когда у мужчины полно в душе, он всегда свою бабой называет. Не женой, не невестой, не любовницей, а именно бабой. Ну как слово «мама». Или няня. Баба.

Ш у р а (покорно). Я твоя баба.

И г о р ь. Да. Ты моя баба.

Ш у р а. Зато ты мой мальчик.

И г о р ь. Не смеши.

Ш у р а. Вы нас бабами, мы вас мальчиками называем. За глаза, конечно.

И г о р ь. Я знаю.

Ш у р а. А у тебя нет ощущения, что мы сейчас с тобой вдвоем летим на космическом корабле? В командировку. И мы сейчас почти ничего не весим. То есть весим, конечно, но гораздо меньше, чем на земле. И если захотим, то сразу и полетим. Давай попробуем.

Она взлетает в воздух и летит по комнате.

Ну, лети ко мне.

И он взлетает тоже. Они летят, как птицы или как ангелы.

Мы летим как птицы или как ангелы. Я — ангел в очках, а ты — ангел с баками… Как интересно!

Они кружатся в воздухе, танцуют, переворачиваются, теряют и догоняют друг друга. И радиола играет звездную музыку.

А теперь раздвиньтесь, стены, растайте, уйдите от нас…

Исчезают, тают стены и все предметы в комнате. Они вдвоем в звездном пространстве.

Игорь! Веселов!

И г о р ь. Я! Здесь!

Ш у р а. Я тоже здесь.

И г о р ь. Пора домой!