В е л и к и й к н я з ь. Если гора не идет к Магомету, Магомет приходит к горе! Здравствуй! Какой, однако, ты богатырь, витязь! А это твоя Людмила? Представь.
Я б л о ч к о в
В е л и к и й к н я з ь
Я б л о ч к о в. К сожалению, только в Париже.
В е л и к и й к н я з ь. В Лондоне я тоже слышал о тебе. Не скучно тебе вдали от родины?
Я б л о ч к о в. Вашему императорскому высочеству это должно быть хорошо известно.
В е л и к и й к н я з ь. Почему?
Я б л о ч к о в. Я писал в Россию. И не один раз.
В е л и к и й к н я з ь. И что же?
Я б л о ч к о в. Ни на одно письмо не было ответа.
В е л и к и й к н я з ь. Не получал твоих писем. У тебя здесь сегодня концерт?
М а р и я. Да, ваше императорское высочество. Сегодня Николай Рубинштейн дирижирует новой симфонией Чайковского.
В е л и к и й к н я з ь. Увы, сударыня, у меня нет времени для наслаждения музыкой. Я сейчас еду на аудиенцию к президенту французской республики. Уверен, что президент будет расспрашивать о твоих изобретениях, и мне хотелось бы предварительно потолковать с тобой. Проводи меня в свой кабинет.
Я б л о ч к о в. Прошу!
Г л у х о в
М а р и я
Ж е н е й р у з
Г и л л а р д. Бросьте вы к черту этого Яблочкова! Очевидно, это невыносимый человек, упрямый, глупый.
Ж е н е й р у з. О, это не так, мсье! Это человек огромной воли и светлого ума. Если он уедет от нас в Россию…
Г и л л а р д. Пусть едет. Зачем он вам нужен? Его изобретение принадлежит вам. Без него вам будет легче.
Ж е н е й р у з. Но его слава! Это тоже деньги.
Г и л л а р д. Его слава — его изобретение. Оно принадлежит вам. Значит, слава тоже ваша. Освободитесь от него.
Ж е н е й р у з. Это невозможно, мсье! Без Яблочкова нам будет очень трудно. Поверьте, что не позднее, чем через неделю, мы выезжаем вместе с Яблочковым за океан. Он трудный ребенок, но он железными канатами связан с нами. Сейчас вы в этом убедитесь.
В е л и к и й к н я з ь
Ж е н е й р у з. О чем он говорил с вами, Поль?
Я б л о ч к о в. Это секрет.
Ж е н е й р у з. Через неделю мы уезжаем с вами в Чикаго. Мистер Гиллард сулит нам горы золота. Что я вам предсказывал два года назад?
Я б л о ч к о в. Я уезжаю в Петербург.
Ж е н е й р у з. Не смешите! Там против вас затеяно дело.
Я б л о ч к о в. Великий князь гарантирует мне неприкосновенность.
Ж е н е й р у з. Что он вам еще гарантирует?
Я б л о ч к о в. Я открою там товарищество по распространению электричества.
Ж е н е й р у з. Он вам предложил деньги?
Я б л о ч к о в. Нет. Мы выпустим акции. Правительство не будет препятствовать. Первые акции возьмут Тургенев, Рубинштейн, Чайковский…
Г и л л а р д. Значит, вы не едете в Чикаго?
Я б л о ч к о в. Нет.
Ж е н е й р у з. Не торопитесь, мистер Гиллард. Поль не отвечает за свои слова. Он забыл, что его привилегия принадлежит французскому обществу и он не вправе распоряжаться ею.
Я б л о ч к о в. Нет, я этого не забыл. Я это хорошо помню. Но я еще помню и другое. Электрический свет во всем мире называется русским светом.
Ж е н е й р у з. Не все ли равно, как он называется?
Я б л о ч к о в. Нет, для меня это не все равно. Я уезжаю в Россию, и русский свет едет туда со мной.
Ж е н е й р у з. Одна маленькая деталь, Поль. В случае, если вы захотите действовать помимо компании, вы должны заплатить неустойку.
Я б л о ч к о в. Я ее заплачу.
Ж е н е й р у з. Вряд ли. Вы помните сумму?
Я б л о ч к о в. Нет.
Ж е н е й р у з. Тогда я вам напомню. Миллион франков!
Г и л л а р д. Ого!
Ж е н е й р у з. Вся ваша наличность составляет не более двухсот тысяч.
Я б л о ч к о в. Мне должны.