Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века

Библиотека выписывала 30 (!) названий периодических изданий – 29 журналов и одну газету («Русские ведомости»), что позволяло жителям Новой Ладоги быть в курсе всех событий современной российской и европейской жизни. В библиотеку поступали журналы, пользовавшиеся заслуженным авторитетом в среде русского читающего общества: «Вестник Европы», «Русское богатство», «Русская мысль», «Исторический вестник», «Современный мир». Для семейного чтения предназначались выписываемые библиотекой популярные журналы «Нива» и «Природа и люди», для детей и юношества – журналы «Солнышко» и «Юная Россия».

Кроме того, значительное количество журналов, получаемых Новоладожской библиотекой, касались вопросов воспитания и образования: «Педагогический листок», «Семья и школа», «Русская школа», «Образование». Как явствует из отчета библиотеки, в 1910 году в четверку журналов-лидеров, наиболее часто востребуемых читателями, вошли «Современный мир» (384 раза за год), «Исторический вестник» (190 раз), «Русское богатство» (165 раз) и «Вестник Европы» (106 раз).

Что же касается книг, то среди кумиров уездной читающей публики можно увидеть как классиков русской литературы, так и совершенно позабытых ныне писателей, чьи имена знают сегодня, пожалуй, только специалисты-литературоведы. В 1910 году чаще всего спрашивали Льва Толстого – 184 раза. На втором месте шла известная в ту пору писательница Анастасия Вербицкая, автор книг по вопросам женской эмансипации, проповедница «свободной любви». Особенно популярны перед революцией были ее поздние романы «Ключи счастья» и «Иго любви».

Вслед за Вербицкой часто спрашивали книги Александра Амфитеатрова, Леонида Андреева, Евгения Салиаса и Михаила Арцыбашева и уже только потом интересовались Антоном Чеховым, Максимом Горьким и другими подлинными мастерами.

Имя Леонида Андреева хорошо известно: в советское время он не «выпал» из классиков русской литературы, несмотря на его активное участие в белогвардейском движении и серьезную антисоветскую деятельность в годы Гражданской войны.

Александру Амфитеатрову – автору романов об интеллигенции, о «женском вопросе» и проституции повезло меньше, чем Леониду Андрееву: в глазах советских литературоведов он являлся прежде всего пропагандистом-белогвардейцем. В его «контрреволюционный» облик совершенно не вписывалась многолетняя борьба с царским режимом: еще в относительно тихом и безмятежном 1902 году Амфитеатрова выслали в Минусинск за сатирический фельетон «Господа Обмановы», посвященный императорской семье. В 1905 году он эмигрировал в Париж, где издавал оппозиционный журнал «Красное знамя». Вернувшись в Россию, в 1916 году стал редактировать газету «Русская воля».

Арцыбашев после революции также оказался в перечне активных противников новой власти. Советские литературоведы обвиняли его не только в «антисоветчине», но и в «проповеди аморализма, сексуальной распущенности, отвращении к общественным идеалам». Это касалось прежде всего его знаменитого романа «Санин».

Имя Амфитеатрова, как и Арцыбашева, вернулось в Россию во времена «перестройки» как часть литературы русского зарубежья. А вот писатель Евгений Салиас (настоящее имя – Салиас де Турнемир) и сегодня практически никому не известен. А ведь век назад многие зачитывались его историческими романами и повестями – такими, как «Пугачевцы», «Петербургское действо», «Свадебный бунт», «Барышни-крестьянки», «Владимирские Мономахи». Теперь эти книги ведомы только историкам литературы…

Спустя три года, в 1913 году, в Новой Ладоге Амфитеатров «обогнал» всех остальных русских писателей: именно его произведения чаще других спрашивали читатели Новоладожской общественной библиотеки. Лев Толстой оказался только на третьем месте, после Вербицкой.

Из иностранных авторов в 1910 году более иных читали немецкого драматурга Цахариаса Вернера – автора мистических драм, повествовавшего о величии стихийных сил и неотвратимости судьбы. Особенно часто, как ни странно, произведения Вернера спрашивали дамы. Через три года, в 1913 году, пристрастия новоладожан к иностранной литературе практически не изменились: на первом месте все так же стоял Вернер. Пользовались популярностью французский писатель Октав Мирбо и германский литератор Фридрих Шпильгаген. И уже только потом следовали Виктор Гюго, Эмиль Золя, Ги де Мопассан и Конан-Дойл… (Любопытно было бы провести подобное исследование в библиотеке Новой Ладоги сегодня. Мне кажется, что лидерами читательского спроса оказались бы Донцова, Маринина, Устинова, а Чехов, Толстой, Бунин и другие классики могут быть среди невостребованных. Прошу новоладожцев не обижаться на меня, конечно же, подобный результат гипотетического исследования можно ожидать для библиотеки любого города нынешней России.)

Народная библиотека в Сиверской