Читаем Петр I полностью

И великий государь в Преображенском того дела слушав приказал: Василью Желябужскому и сыну ево Семену за бой их и за увечье доправить на нем, Андрее, денег вдвое против их окладов. А за лживую сказку, что он сказал ложно, и за озорничество ево указал было великий государь учинить ему, Андрею, наказанье: бить кнутом нещадно. И по упрощению благочестивыя государыни и в. кн. Марфы Матвеевны наказанья чинить ему, Андрею, великий государь не указал, также и по заступлению генерала Франца Яковлевича Лефорта, а вместо наказанья доплавлены Василью Желябужскому и сыну ево Семену денег 737 рублев с полтиною и отданы им с роспискою. А людем ево, Андреевым, чинено наказанье: биты кнутом.

А генералу <Лефорту> Андрей Апраксин за то дал денег 3000 рублев за ево заступление. И с того дела Василия Желябуж-скаго учинен в Московском государстве правой суд и велено чинить во всяких делех розыски, а суды и очныя ставки с той поры отставлены. И о том из Преображенского по всем приказам посланы о правом суде памяти.

Суднова Московскаго приказа дьяка Петра Исакова сын ево бил челом в кабальное холопство к боярину к князю Михаилу Яковлевичу Черкасскому и, не дав крепости, украл пару соболей и от боярина ушол; и бил челом в кабальное холопство думному дьяку Любиму Домнину, и у нево, Любима, пожив немного, бежал, покрав суды <сосуды> серебреные. И с теми судами он пойман, и приведен в Стрелецкой приказ, и роспрашиван. И в роспросе сказал именно. И по челобитью отца ево из Стрелецкого приказу отдан он в монастырь под начал <на исправление^

Полковник Иван Мокшеев в Преображенском бит кнутом за то, что отпустил роскольника; и от полку отставлен.

В том же году привезен из Мещерска в Семеновское Данило Григорьев сын Лабодонской да жонка Семена Десятого. И против челобитья Гаврилы Бордукова роспрашиваны. А в роспросе своем та жонка сказала, что розбоем он, Данила с людьми, также и помещик ея Семен Десятой, приезжали к крестьянину ево Гаврилову, и жонку резали, и пытали.

Июля в 1-й день приведены в Стрелецкий приказ Герасим Иванов сын да Василей Казимиров в смертном убивстве, что он, Герасим, убил двоюроднаго своего брата Андрея Иванова сына Казимирова до смерти у церкви в деревне. И роспрашиваны, а в роспросе он, Герасим, в том убивстве не заперся <не отпирался>, что убил ево, Андрея, от себя боронясь <при самозащите>. И по приговору боярина князя Ивана Борисовича Троекурова велено их, Герасима и Василья, в том смертном убивстве пытать, также и людей их.

Июля в 3-й день он, Герасим с братом, пытан, а с пытки тож говорил, что и в роспросе, что убил боронясь один. А брат ево говорил, что он тут не был, а пришол после бою. А то дело в Стрелецком приказе у подьячево у Максима Данилова.

И были у Матвея Непейцына дела с Леонтьем Шеншиным. И он, Леонтей, писал, ево, Матвея, ведомым вором и соседником Прошки Кропотова в приставных памятех <вызовах на суд> и исковых челобитных. А дело у них в Московском судном приказе. И в тех делех помирились. А в записи Леонтей Шеншин написал, что писали ево, Матвея, вором люди ево, а людей он выдал головою, а сам он, Леонтей, писал не осведомясь.

Октября в день из Преображенского послан подъячей в Смоленск по челобитью Смоленск шляхты. Велено из Смоленска взять дьяка да князь Борисова знакомца Долгорукова для того, что на нево, князь Бориса, били челом смольяне в грабительстве и во взятках.

Ноября в день сказано князь Якову Долгорукову в Белгород. А думному дворянину Ивану Цыклеру сказано под Азов, делать городок. И ноября в 19-й день послали стольников походных по городам, недорослей выбирать. Ноября в 22-й день сказана на Постельном крыльце сказка немчином в Азов, а иным в Белгород.

А на Воронеж стругов делать – Кузьме Титову с жалованьем. В Запорожье – Ивану Протопопову. Запасов хлебных принимать – Федор Давыдов.

А спальником обеих комнат сказано в разныя государства учиться всяким наукам. А стольником, и стряпчим, и дворяном сказана служба. Также велено явиться и отставным и подавать сказки, сколько кто служил и что за ним поместья, и вотчин, и всяких доходов.

Федор Логовщиков, тульской воевода, бит батоги вместо кнута. Князь Савин Горчаков в Преображенском вместо кнута бит плетьми. Декабря в 19-й день 205 <1696> году в субботу в Преображенском чинено наказанье бывшему полковнику Алексею Лаврентьеву сыну Обухову. Бит на козле кнутом нещадно за то, что в прошлых годех ево полку стрельцы в Батурине крали гетманския деньги; и пытаны, и с пытки говорили на нево, Алексея, что те деньги краденыя отдали ему. А то дело ныне в Преображенском, и он свобожен.

И по указу великаго государя стольники, и стряпчие, и дворяне московские, и жильцы изо всех городов приехали к Москве и приезды свои записывали в Розряде.

Год 1697

Генваря в 6-й день сказано на службу полковым воеводою боярину Алексею Семеновичу Шеину. А в Азов с пехотою генералу Петру Ивановичу Гордону.

Иван Григорьев сын Овцын был за государем и украл у немчина суды.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное