Петроград на переломе эпох. Город и его жители в годы революции и Гражданской войны

Самостоятельно, едва ли не в условиях круговой обороны, в Петрограде пытались также работать Районное управление Главрыбы[618], Управление Уполномоченного Центрожира[619], Табачный комитет

[620], Спичечный комитет[621], Управление Особоуполномоченного по закупке хлеба, соли и сахара для армии и т. д. и т. п. Масштабы деятельности всех этих и им подобных органов были, впрочем, незначительны, однако они несколько поднимали процент неплохо обеспеченных горожан, т. е. работающих во всех этих организациях чиновников.

Особое место среди центральных органов в Северной столице занимало Петроградское отделение Народного комиссариата торговли и промышленности. В распоряжении этого органа имелись значительные материальные ресурсы, сосредоточенные в находившихся на территории города складах. Прежде всего ему принадлежала Петроградская портовая таможня с ее колоссальными складами на Гутуевском острове, которые так и не смогли опустошить ни так называемая эвакуация Петрограда, ни стихийно-организованные грабежи первых месяцев советской власти. И два года спустя с нее продолжали вывозить крупные партии грузов – от сенокосилок и серебра до кофе и монпансье[622]

. Менее значительные складские помещения имелись на Белоостровской таможне, Шлиссельбургской таможенной заставе, Донском, Сестрорецком, Раяйокском и других таможенных постах. Значительным было влияние Народного комиссариата торговли и промышленности и в пограничной полосе. В подчинении наркомата находились войсковые части, «призываемые к охране границы». Этим частям предоставлялось право «в целях обнаружения контрабанды… останавливать для осмотра все подводы и экипажи, на коих провозятся товары или проезжают пассажиры в пределах 21-верстной пограничной полосы (т. е. практически вся территория от Белоострова до Петрограда)[623].

Вполне естественно, что таким сокровищем, каким являлись Гутуевские склады, хотел обладать каждый[624]. В борьбу за них оказались вовлеченными, помимо самого собственника, также и ВСНХ, СНК и СНХ Северной области. В итоге последнему из названных органов удалось в сентябре 1918 г. одержать частичную победу: таможня перешла к нему в совместное управление с Центральной коллегией по разгрузке и эвакуации Петрограда. Наркомату продовольствия в Москве приходилось неоднократно сталкиваться с тем, что его распоряжения опротестовываются СНХ

[625]. Рекомендации заместителя наркома М.И. Фрумкина ссылаться в вопросе о передаче Райпродобмену (т. е. Райпродукту) из Гутуевской таможни всех продуктов, годных для продуктообмена, на 6-й пункт декрета СНК о реорганизации снабжения (всем делом снабжения населения ведает Компрод в лице Главпродукта), особых успехов не приносили[626]. Впрочем, Райпродукту приходилось сталкиваться не только с нежеланием СНХ делиться «гутуевскими сокровищами», но и с «царившей на Гутуевской таможне полной анархией»[627]

.

Однако ресурсы Петроградского отделения Наркомата торговли и промышленности не исчерпывались складами Гутуевского острова, что и обусловило его активность в таком деле, как налаживание внешнего товарообмена с Финляндией, Швецией, Норвегией, Данией. Для работы в этом направлении в рамках Отделения работал Отдел внешней торговли (его возглавлял И. Сегаль) и отделение импорта (заведующий Иммерман). Надежды на развитие внешнеторговых операций были особенно сильны весной-летом 1918 г. Даже Главное гидрографическое отделение тогда считало, что «ближайшей задачей Гидрографии на Балтийском море явится отныне подготовка этого моря для торгового мореплавания»[628].

Контроль над внешнеэкономической деятельностью на Северо-Западе Петроградское отделение Наркомата торговли и промышленности осуществляло, в частности, благодаря Осведомительно-секретному отделу Петроградского областного управления военного контроля и военно-морского контроля, а также быстро сложившейся разрешительной системе. Военный контроль перлюстрировал частную корреспонденцию и вызывающие у него подозрения почтовые отправления пересылал в отдел внешней торговли. Если эксперты последнего находили, что «проектируемый в письме экспорт/импорт является незаконным и неосуществимым», то письмо доставке адресату не подлежало[629].