Пьяная Россия. Том третий

Обнаружив потрескавшиеся от времени, асфальтовые дорожки под упавшими от старости, деревьями, старушки издавали такой восторженный рев, что мохнатые гусеницы падали с зарослей крапивы.

Птица тоже принимала участие в чистке парка, организовывала студентов своего университета и хотя проучилась без году неделя, имела эффект бомбы. Ее зажигательная речь, а главное, информация о цветных фонариках и асфальтовых дорожках понравились молодежи настолько, что студенты ринулись в бой. Старушки встретили подмогу радостным гомоном.

Слухи по городу распространяются быстро, таким образом, идея о цветных фонариках и велосипедных дорожках вдохновила на трудовой подвиг студентов технических вузов и физически активных учащихся театрального института.

А, когда на помощь молодежи пришли еще и школьники, которых организовали неравнодушные к проблемам города директора некоторых школ, власть имущие в лице мэра и губернатора, наконец-таки обратили внимание на интересы горожан.

Вслед за тем, появилась спецтехника и многочисленные рабочие в оранжевых комбинезонах принялись помогать решительно настроенному населению.

Асфальтовые дорожки замостили заново. Над дорожками протянули провода и навесили цветные фонарики.

Власти города расщедрились, понаставили по всему парку скамеек, чему несказанно обрадовались городские алкаши, пеньков ведь больше не существовало. Возле скамеек обязательны стали урны с мусорными пакетами и дворники с метлами. Но старушки не доверяя особо нынешним властям, как известно зарекомендовавшим себя не самым лучшим образом, каждый день несли дозор в качестве добровольной дружины. Вооруженные красными повязками на рукавах, где четко было выписано: «Дружинник», со свистками на шее, призванными служить в качестве вызова доблестных стражей порядка, как правило, дремлющих в «бобиках» на входе в парк, старушки воинственно топали с утра до вечера и с вечера до утра, неустанно требуя от забулдыг и гуляк чистоты и порядка.

Таким образом, пропустить убитого маньяка они никак не могли. Заметив группу старушек возвращающихся с дежурства в парке, Птица поежилась, но решительно направилась к ним.

Недоумение

– Но он был тут, прямо тут, – настаивала Птица, указывая место, где остался лежать мертвец.

Старушки недоверчиво качали головами.

– Кто-то убил его! – выкрикнула, в отчаянии что-либо доказать, Птица.

Полицейские, два неторопливых упитанных мужичка в форме, придирчиво осмотрели чистый асфальт.

– Шел дождь, – напомнила Птица и протянула полицейским перочинный ножик.

– Лезвие чистое, – заметил один полицейский.

– И маленькое, – сказал другой.

– Таким ножичком даже хлеба нарезать не удастся, – высказался первый полицейский.

Старушки молчали и шарили по кустам в поисках улик.

– Вы считаете, я сошла с ума? – сухо поинтересовалась Птица у стражей порядка.

– Не считают! – вмешалась тут одна старушка, держа двумя пальцами огромный кухонный нож для разделки мяса.

Длинное лезвие и черная рукоятка были покрыты багровыми пятнами. Вот это да, убийство в темном парке! Уж чего-чего, а убийств, здесь, не бывало. Драки между алкашами, изредка сексуальные домогательства и то со стороны эксгибиционистов, выбегающих к пухленьким дамам решившим похудеть за счет утренних и вечерних пробежек. Эксгибиционистов при этом не смущали облака настырно жужжащих над ухом, комаров. Маньяки любили спортсменок и выпрыгивали из кустов всегда с распахнутыми плащами, под которыми ничего не было, кроме бледных, заросших волосами, тел. Но и только, дело заканчивалось истеричным визгом растревоженных отвратительным зрелищем, женщин и поспешным бегством, сексуально озабоченных, мужиков.

Иногда, на эксгибиционистов устраивали засаду старушки и преуспев в деле поимки, тащили «преступника», а то и нескольких «преступников» в участок, который, по старинке, упорно называли отделением милиции. Таким образом, все «маньяки» были известны стражам порядка.

Смекнув что к чему, вместе с парой особенно активных старушек и Птицей, как главной свидетельницей, полицейские объездили на «бобике» адреса всех известных эксгибиционистов.

К полудню вернулись в участок подвести итог. Без сомнения, все маньяки были живы и здоровы. Получается, на Птицу напал новый, никому не ведомый преступник и другой, никому не ведомый преступник его убил?! Полицейские смотрели на Птицу с сомнением, но старушки поддерживали девушку, твердо считая, убийцу равно, как и убитого, непременно надо отыскать. Это не дело бояться неизвестно кого, шныряющего неизвестно зачем, в любимом всеми, городском парке.

Но пока суть, да дело, холодное орудие было отдано на экспертизу, а в парке развернулись следственные действия.

Вечером, после дотошного допроса, уставшая Птица добрела в обществе старушек, до дома.

– Мы будем тебя встречать из университета и провожать до дверей квартиры, – торжественно пообещали старушки.

А мать уже успевшая ободрать старые обои на кухне, спросила:

– Ты купила хлеба?

Птица отрицательно покачала головой.

– Значит, будешь ужинать без хлеба! – категорично решила мать. – Ужин, в кастрюле, на плите!