Пять из шести

— Та-ак, а вот с этого места давай-ка поподробнее, — попросил я.

— Охотно, — куда из её голоса подевалась прежняя печаль? — тем более что это может напрямую коснуться тебя.

Меня? И каким же это, интересно, боком?

— Есть у меня в Рагвае близкая подруга…

— Вот это новость! А я-то считал, что там у тебя одни недруги.

— Преимущественно да, но есть и исключения. И первой в списке исключений стоит Светлана Фернандес. Мы с ней подруги и по счастью, и по несчастью. Обе из России. Обе оказались в Рагвае, выйдя замуж за иностранца. Обе были любимы мужьями и отвергнуты их роднёй. Обе овдовели, правда, в разное время, и это сблизило нас ещё больше.

— Прямо, двойняшки какие-то, — ухмыльнулся я.

— И ничего не двойняшки, — возразила Катя. — Я, если ты заметил, шатенка, а Светка, она чёрненькая.

Сегодня шатенка, завтра блондинка, послезавтра кикимора зеленоволосая… Видимо, мои крамольные мысли как-то сумели переползти на лицо, потому что Катерина спросила с вызовом:

— Ты что, сомневаешься, что это мой естественный цвет?

— Ни в коем разе, — поспешил заверить я, и чтобы слегка сбить её с толку, тут же добавил:

— Так что там Светка?

— Светка? — теряя опасное мне направление мысли, переспросила Катя, — Светка по отцу татарочка, а я русская. К тому же она бывшая чекистка.

— Даже так? — удивился я.

— Представь себе. До встречи с Филиппе Родригесом — так звали Светкиного мужа — она работала в спецслужбах, притом в этом самом городе, правда забавно?

— Забавнее некуда, — подтвердил я. — И кем же она служила?

— Служат собачки, — неожиданно обиделась за подругу Катерина.

— А также большинство из тех, кто носит погоны, — возразил я. — Она ведь носила погоны?

— Не знаю… — растерянно протянула Катя. Потом лицо её озарилось. — Точно! Она мне говорила, что была офицером.

— Вот видишь, — забил я гвоздь по самую шляпку, — была офицером, значит служила. Рассказывай дальше.

— А дальше, приставили Светку сопровождать иностранную делегацию, возглавлял которую как раз Филиппе Родригес Фернандес. И случилась меж ними большая любовь, и увёз он её с собой в качестве законной жены.

— А то, что она агент спецслужб, ему было известно? — поинтересовался я.

— Представь себе, да!

— И всё-таки и женился, и увёз… Да, действительно, большая любовь.

Катерина снова вздохнула.

— Было это в прошлом году, а три месяца назад Филиппе умер.

— Романтическая история с печальным концом, и действительно похожа чем-то на твою, — подвёл я черту под отступлением от основной темы Катиного рассказа. — Так что тебе твоя Светка посоветовала?

— С чего ты решил, что она мне что-то посоветовала? — удивилась Катерина.

Читать лекцию на тему отличия мужской логики от женской я посчитал несвоевременным, поэтому ограничился вопросом на вопрос:

— А разве нет?

— Да, — кивнула головой Катерина, — она посоветовала мне выйти замуж, притом раньше Люсии.

— Постой, постой, — заинтересовался я. — Это для того, чтобы твой новый муж имел преимущество пред мужем Люсии в праве на вскрытие ларца — так, что ли?

— Именно так! — торжествующе кивнула головой Катерина.

— Мудро, — восхитился я. — Ай да Светлана! — И тут в моей голове начало формироваться жуткое подозрение. — А когда День рождения у Люсии?

— Первого сентября.

— То есть совсем скоро… И чего ж ты тогда делаешь в России. Или… — Я вопросительно посмотрел на Катерину.

— Да какие там, в Рагвае, мужья, — уклонилась моя подруга от прямого ответа.

— И ты решила найти мужа в России… — Я не столько спросил, сколько закончил за неё ответ.

— Да, — Катя слегка зарделась и отвела взгляд.

— И выбор пал на меня… — Я был беспощаден к кому-то одному из нас двоих, а может, к обоим сразу.

— Дело в том, — осторожно начала Катя, — что мне нужен фиктивный брак. О таком я могу попросить только мужчину, которому могу безраздельно доверять. Ты кажешься мне именно таким.

Вот тут она угадала. Именно таким я и был. Отказать симпатичному человеку было противно моему естеству, правда, с одной оговоркой: просьба должна быть мне по силам. В том, что Катя мне симпатична, я не сомневался. Оставалось понять: по плечу ли мне предлагаемая ноша?

— Ну, допустим… — дипломатично начал я, но Катя тут же поломала весь протокол. Её лицо озарилось неподдельной радостью, которую она не преминула прокомментировать:

— Спасибо! Я так боялась, что ты откажешься. Прямо гора с плеч!

Сказала — как печать поставила. Вот только моей подписи под бумагой ещё не было. Я почувствовал, как гора переползает с её плеч на мои, и попытался увернуться.

— Стопаньки, не так быстро, когда это я успел сказать «да»?

Радость на Катином лице тут же сменилась недоумением.

— А разве ты сказал «нет»?

Я в который раз восхитился женской логикой. Умеют ведь, когда им надо, исключать полутона: раз не сказано «нет», то, значит, сказано «да». Отодвинувшись от горы — пусть себе постоит пока между мной и Катериной — я принялся посвящать подругу в секреты логики мужской: