Пять рассерженных жён

— Да я и не добивалась. Он сам. Но разве надо говорить об этом?

— А о чем нам ещё говорить? — рявкнула Зинаида.

Я опешила.

— Как это — о чем? Разве у нас мало других проблем? Вот взять хотя бы тот шприц, который я тебе принесла.

Физиономия у Зинаиды тут же вытянулась, в глазах появился панический ужас, она схватилась за свой парик и закричала:

— А-ааа!

— Вот это совсем другой разговор, — одобрила я. — Так что там в шприце было? Бешенство, небось, как я и предполагала?

— Где ты взяла эту дрянь? — возмущённо спросила Зинаида, но это её возмущение уже не злило меня, потому что оно было по делу.

— Ты о шприце? — обрадовалась я.

— Нет, о жидкости, которая в нем была. Оказалось, что это штамм бешенства, фильтрующийся вирус в специальной среде. Где ты его взяла?

— Странная ты, Зинаида! — закричала я. — Это же домработница, которую ты посоветовала Тамарке. Это она делала коту укол этим шприцем.

— Что с котом?

— Понятия не имею, но поскольку дело происходило в квартире Тамарки, разумней было бы спросить: что с Тамаркой?

— С Тамаркой все нормально, — отмахнулась Зинаида. — Я только что с ней разговаривала.

— Тебе всегда везёт больше, чем мне.

— Но зачем домработница пыталась заразить бешенством этого несчастного кота?

— Почему — пыталась? — возмутилась я. — Думаю, ей это удалось.

— Это неважно, — опять отмахнулась Зинаида. — Зачем она это делала?

— Ради прикола, наверное, — сказала я, не желая во избежание паники разглашать истинные причины поведения домработницы.

— Как давно это было?

— Точно сказать затруднюсь, но не больше чем дней десять назад.

— Коту надо срочно сделать прививку, — заявила Зинаида. — Время упущено, но лучше поздно, чем никогда.

— Вот и скажи об этом Тамарке. Меня она слушать не желает, а сама уже небось заразилась.

— Кот станет заразным за несколько дней до своей смерти, до этого он не опасен.

— А конкретней можно узнать, когда он станет опасен?

— Ещё не скоро, не раньше, чем через месяц.

— Приятно слышать, что бедняга ещё поживёт. Кстати, хочу заострить твоё внимание на том, что это ты посоветовала Тамарке домработницу-живодёрку?

— Ну да, я, но кто же знал, что она такая странная.

— Это очень мягко говоря, — уточнила я. — Ты что, её раньше не знала?

— Не раньше не потом, я не видела её никогда. Эту женщину рекомендовал мне Вадим, а я её тут же перерекомендовала Тамарке. Она его знакомая или родственница, уж как там точно не знаю.

«Стоп, — подумала я, — опять Вадим. Этот киллер так обнаглел, что даже имя своё не меняет. Хотя, ему-то это зачем? Ведь все эти бабы: Изабеллы, Полины, Татьяны, Зинаиды, для него не что иное, как ещё не приставившиеся покойницы.»

— Хорошо, — сказала я, — а его, Вадима, откуда ты знаешь?

Физиономия Зинаиды плаксиво скривилась.

— Фрол рекомендовал мне его незадолго до своей гибели. У меня часто возникают проблемы с компьютером, а Вадим прекрасный специалист, вот Фрол мне его и порекомендовал.

«Э-эх, — подумала я, — ты даже не представляешь насколько этот специалист прекрасен.»

— И давно ты обращалась к этому специалисту за помощью? — сохраняя хладнокровие, спросила я.

— Не далее, как сегодня утром, — ни о чем таком не подозревая, сообщила Зинаида. — В компьютере произошёл какой-то сбой, сама разобраться не смогла, пригласила Вадима.

— И что он?

— Сказал, что придёт.

Я напряглась, на меня пахнуло холодом смерти. Я даже не подозревала насколько близко была она.

— И когда же ты видела этого Вадима? — борясь со спазмами страха, спросила я.

— Господи, да вот только что, — рассердилась Зинаида. — И ты его видела. Это он остался там, — она кивнула на стену, за которой была лаборатория. — К чему весь этот допрос?

— Этот парень Вадим?! — ужаснулась я, совсем другими глазами взирая на сцену в лифте.

У меня возникло желание вскочить и помчаться куда-нибудь подальше от этого страшного места.

«Интересно, а как я с ним в единоборство собиралась вступать, если тут же превращаюсь вся в патологический ужас?» — мысленно задалась я вопросом.

Вопрос был хороший, но для того момента риторический.

Зинаида, видимо заметив моё состояние, наклонилась ко мне и спросила:

— Тебе что, плохо?

Я тут же взяла себя в руки и хладнокровно ответила:

— Ни в коем случае!

— Фуу! — вдруг воскликнула Зинаида, шарахаясь от меня. — Чем от тебя так воняет?

— Ещё спрашиваешь, — обиделась я. — Мазью твоей и воняет, которую ты изобрела. Сама изобрела, самой же и не нравится.

Зинаида снова склонилась надо мной и, преодолевая брезгливость, принюхалась.

— Да нет, — сказала она, — моя мазь так не воняет. Это что-то другое, — продолжая сосредоточенно принюхиваться, рассеянно продолжила она. — Запах мне какой-то напоминает, постой-ка, постой… Да это же запах жидкости самки паука, этим запахом паучиха подманивает самца! — воскликнула Зинаида, от волнения сдирая с себя парик. — Ты мне всех зверюшек переполошишь! Иди мойся сейчас же!

— Зверушки в банках сидят, они не услышат.

— А если услышат? Ты представить себе не можешь, что там начнётся!