Пять шагов навстречу (СИ)

Киваю, а Мэди склоняется к ногам, якобы поправляя шнурки. Прикрывая волосами лицо, она посылает мне ослепительную улыбку и поднимает палец вверх.

— Записывай, чтобы мы не повторялись в их мучениях, — шепчет она.

— Ты тоже.

— Мне нужен завтрак к шести, — сообщает Мэйсон, широко улыбаясь.

— Как скажешь, — соглашаюсь я. — Печь не буду.

— Придётся научиться.

— Пари есть пари.

Его глаза превращаются в узкие щелки.

— Мне не нравится твоя сговорчивость, я чувствую подставу.

— А чего ты ждал? — интересуюсь я. — У нас честный спор.

— Меняемся, — говорит он, переходя на сторону Ди. — Они договорились. Я играю с Мэди. Она не будет вилять передо мной задницей.

Парень обращает взгляд ко мне.

— А тебе, — указывая в мою сторону, Мэйсон улыбается и добавляет: — Я снесу голову.

— Без проблем, — киваю я. — От перемены слагаемых, сумма не меняется.

— Черт, мне это совсем не нравится, — вздохнув, он смотрит на друга.

— Что? — хмурится Ди. — Ты же знаешь, что твоя сестра быстрей разобьёт стекло, чем попадёт по мячу.

— Эй! — возражает Мэди, но я вижу всю наигранность. — Тут нет стекла.

— Как будто это новости, — смеётся Ди.

— Моя ракетка попадёт по твоей голове!

— Поговорим дома, когда ты будешь готовить ужин из трёх блюд.

Фыркнув, Мэди принимает позу для удара, а Ди подмигивает ей.

Пропускаю его первый бросок, в то время как Мэди отбивает мяч, и как только Мэйсон делает это в ответ, она пропускает. Парни радуются и улыбаются друг другу в знак солидарности, мы же недовольно вопим. Наш маленький спектакль забавляет их и вводит в заблуждение. В итоге, они полностью расслабляются, а мы улавливаем этот момент. Спустя несколько минут, контроль переходит на нашу сторону, а их улыбки плавно сползают. Не приходится прибегать к женским уловкам, мы справляемся честно. Как и предполагалось, мы с лёгкостью разбили их.

— Черт, я знал, что пахнет чем-то нечистым! — морщится Мэйсон. — Они обе умеют играть.

Ди пристально следит за Мэди, которая в ответ улыбается.

— Я брала уроки, — признаётся она.

— Когда ты это делала? — щурится он.

— Когда вы уходили на тренировку.

— А ты умеешь играть, — указав в мою сторону ракеткой, Мэйсон качает головой. — Ты соврала.

— Никогда не радуйтесь раньше времени, всё может пойти не по вашему плану, — говорю я.

— Кто научил тебя?

— Папа.

— Ты не говорила об этом.

— Ты не спрашивал.

— Я не думал, что расспрашивать тебя об отце, это хорошая идея. Я же вижу.

— Если бы ты попросил рассказать о нём, то знал бы, что он любил теннис, — не скрываю обиду в голосе, потому что не могу держать это в себе. Я начинаю колупать рану. Или даже две раны. Первая — это смерть папы, а вторая — то, что Мэйсон не интересовался мной.

Вздохнув, стараюсь успокоиться, чтобы не перевести приятный вечер в нашу ссору. Возможно, мы оба неправы в данной ситуации. Мэйсон хотел, как лучше. Стала бы я расспрашивать его о смерти близкого человека? Вряд ли, эта тема болезненная, и человек, который хочется поделиться печалью — делится ею. Я не имею права обвинять его, но это не меняет того факта, что я знаю его, а он меня — нет.

Обогнув сетку, он подходит ко мне и тихо говорит:

— Мы можем поговорить, я просто не хотел ворошить эту тему, чтобы ты вспоминала.

— Дело не только в этой теме.

— В чём ещё?

— Мы не должны выяснять это сейчас.

— Останешься у меня сегодня? Мы поговорим о чём захочешь, обещаю не злиться и ответить на всё, что хочешь знать.

— Условия с меня, — улыбаюсь я, оттаивая и приходя в прежнее настроение. — Ты забыл, что раб следует за господином?

— Ладно-ладно, — смеётся Мэйсон. — Хрен с ним, будем соседствовать с тараканами.

— В кампусе нет тараканов!

— Конечно, вы их даже не кормите, вытравили голодом.

Фыркаю, легонько ударив его ракеткой.

— Ты всё ещё такой же самоуверенный.

— Я раб всего лишь на месяц, — улыбается парень. — У вас воображение не такое широкое, как у нас.

— Ты сейчас в долг говоришь, Картер.

— Умей проигрывать с достоинством, — замечает он.

Закатываю глаза, в ответ Мэйсон притягивает меня в объятия и оставляет поцелуй на макушке.

— Проиграли сражение, но не войну, — заявляет он, улыбаясь другу. — Раскатаем их через месяц.

— В боксе, — усмехается Ди.

Мэди пихает его в бедро, и парень смеётся, взъерошив её волосы.

— Играем ещё раз, может, это везение новичков, — добавляет он.

— Ещё один проигрыш, и вы будете рабами два месяца, — улыбаюсь я.

Парни переглядываются.

— Хрен с ним, — в один голос, кивают они, на что Мэди довольно пищит и прыгает на месте.

— Два месяца рая, Боже мой! — хихикает она.

Состроив смешную рожицу, Ди переглядывается с Мэйсоном, и второй кивает ему, что немного сбивает меня с толку. Как будто они только что без слов о чём-то сговорились. Если эти парни понимают друг друга молча, то мы вполне можем проиграть. Ди ныряет вниз, и у меня округляются глаза, но он всего лишь завязывает шнурки Мэди, которые болтались и были готовы испортить её милое личико. Судя по выражению лица девушки, она полностью довольна и торжествует из-за полученной победы. Подмигнув мне, она крутит бёдрами, а я бледнею, из-за чего её брови сходятся на переносице.