Пять строф 21 века

В голове моей заметна проседь,

но она давно всех не смешит.

Небо серо, пасмурно и хмуро,

то весна вбегает с пеньем птиц.

Но леса не смотрятся угрюмо,

и листва зеленая летит.

Седину пока закрашу тихо,

незаметно будет на свету.

Пусть душа моя воспрянет лихо,

Стану, как сирень, и я в весну.

Улыбнулась краска в упаковке,

засмеялось солнце над листвой.

Мир порой из мыслей наших соткан,

хочешь – веселись, а хочешь вой.

Лето затаилось на мгновенье,

времечко еще не подошло.

Слышу за окном я птичье пенье,

настроение грустное – ушло.

Адлер

Платаны, пальмы, кипарисы

в прекрасном Адлере растут,

и отцвели давно ирисы.

Магнолий ряд цветет как куст.

Идти по городу – блаженство,

тепло и солнце в небесах.

С реки подует ветер нежно,

отели строятся в лесах.

Отели здесь довольно милы:

отделка, кафель и цветы.

И если есть немного силы,

то и на пляж заглянем мы.

А пляж огромен, волны, галька.

Душа у моря расцветет,

как здесь цветут герань и мальва,

и на погоду мне везет.

Я загорела, обгорела,

я накупалась на весь год.

Я походила по аллеям,

и не застала ливня брод.

Знакомства

Пронзительно чистое небо,

безбрежно-пленительный взгляд.

Смотрюсь я, конечно, нелепо.

А Вы как божественный клад.

Забралась в знакомства случайно.

искала, не зная кого,

И Ваша улыбка, как чайка,

вошла в мое сердце легко.

Не думайте, я не вернусь к Вам

по той незабвенной тропе,

что топчет в сети милый клан дам,

не я суждена Вам в судьбе.

Пройду, улыбнусь и забуду,

сама себя дерну в струну.

Нет, нет, я любить Вас не буду,

не буду скулить на луну.

Приятно, что есть еще парни

моих многочисленных лет.

Они, может быть, будут парой…

Одни короли! Мне валет…

Свадьба

Сквозь обиды и тревоги,

сквозь любовь и тишину

шли по твердой вы дороге,

зная истину одну.

Что дошли вдвоем до свадьбы,

до взаимности в семье.

Появились мамы – сватьи,

значит быть отцу в судьбе.

И родни вдруг стало больше.

Не теряйте вы друзей,

пусть кричат вам: Горько! Горько!

Станет сердцу веселей.

Свадьба ладной получилась,

бело – синие цвета.

Счастьем парочка светилась,

но судьба увы, не та.

Захотели вдруг мамаши

денежки свои забрать,

видно ели много каши…

Мир распался. Подлость. Ять…

Злость

Любовь кончается словами:

«Мне не звони».

Еще кончается словами:

«Мне не пиши».

Любовь кончается словами:

«Мое! Не тронь!»

Еще кончается словами:

«Пошла ты вон!»

Она порой еще тревожит,

то есть любовь.

Но с каждым днем все голос строже,

не в глаз, так в бровь.

И вот почти уже затихли

любви шаги.

Еще чуть – чуть все чувства стихли,

на злость легли.

Потом и злость всегда уходит

за поворот,

и пустота как лень приходит,

и сомкнут рот.

Олимпиада

Великий старт олимпиады,

когда победа на кону,

когда не все идет как надо,

но каждый вправе: "Добегу".

И он бежит по эстафете…

Она летит под небосклон…

И только зрители с конфетой

сидят и смотрят биатлон.

Весь мир притих и каждый смотрит

и за своим, и за чужим.

Кто гол забил. Конек как воткнут.

И крик, и стоны, и нажим.

И нервы сотканы из стали,

и ветер вьется у ветвей.

И вот спортсмены лучше стали,

они как члены всех семей.

И все роднее, и дороже

успехи, горе и Звезда.

Звезда – медаль, она похожа…

А, где медаль, там и звезда.

Адреналин

Адреналин болельщиков огромен,

когда бегут со старта сотни лыж,

и каждый в этой массе внешне скромен,

но километры – тут не пошалишь.

И круг за кругом, силу проявляя,

уходят смело лыжники вперед.

Природа им комфорта добавляет,

и тихо дома буйствует народ.

Еще не время, десять километров,

еще немного и четвертый круг,

еще чуть-чуть и тридцать километров.

И здесь почти не важен враг и друг.

Бегут вперед, всех мощью завлекая,

в свой славный бег, забыв о ней совсем.

Они проходят как орлиной стаей,

болельщикам они прекрасны всем.

А вот и финиш. Силы на пределе.

Но тут взорвался гулом стадион.

И лыжники летят, они при деле.

И тройка пьедестала – медальон.

Пепел

Кто-то что-то перепутал,

или что не доглядел.

И в умах сермяжных путы,

БТР был не у дел.

Горизонт покрылся пеплом,

темной копотью от шин.

И сирены грустно пели

от погибших без машин.

Жизнь опять перевернулась,

вне политики не жизнь.

Вновь солдаты подтянулись,

им хотелось очень жить.

Гарнизоны у границы,

ощетинились стволы.

Грустно пели тихо птицы.

И пусты были столы.

Господи, яви в мир чудо,

всех и вся ты вразуми!

Мир верни! Пусть будет людно,

Пусть народ еще поспит.

Путь бессонный

Зеленая листва еще наивна,

и солнце светит скромно из-за туч.

Но снег летит и нагло, и цивильно.

А клен в цветение ясен и могуч.

Проходит репетиция парада,

проходит по брусчатке много лет,

и я виденьям этим очень рада,

не забыт ни один в шкафу скелет.

Вновь по земле опять проходят тучи

из той страны, где мир сам по себе

на миг исчез, остались только кручи.

И каждый не уверен вновь в судьбе.

И ужаса картинки давят в сердце,

и слезы наступают на глаза.

Но некто так шипит, что он весь серый,

и путает виновных голоса.

Закрыть экран и посмотреть на солнце,

осталось лишь надежда на того,

кто разумом постигнет путь бессонный,

когда настанет мир, пусть нелегко.

На лыжне

В шоке, в Ладе, в шоколаде,

или утром – шоколад.

Иль в раю, иль в диком аде,

или летом – водопад.

По лыжне иду на лыжах,

зимний вид и снежный блеск.

Дети, старые, кто выжил,