«Пятая колонна» Советского Союза

В XIX — начале XX в. Запад в своих операциях по раскачке России действовал по нескольким направлениям. Во-первых, шло воздействие на молодых аристократов, детей вельмож и государственных деятелей. Чтобы они, заняв места отцов в структурах власти, проводили соответствующую политику. Во-вторых, западными влияниями заражалась интеллигенция, «мозг нации», хранительница и производительница ее культуры. В-третьих, внутри России поддерживались оппозиционные организации самого различного толка. В-четвертых, создавались революционные центры за границей. Во второй половине XX в. раскачка СССР велась по тем же схемам.

Вместо аристократов благодатной почвой для обработки становились дети номенклатуры. Уж они-то ни в коей мере не верили лозунгам коммунизма, поскольку сами росли на «кухне», где эти лозунги стряпались. Росли избалованными и зажравшимися. Но хотели большего. Что толку иметь все, если пользоваться этим можно лишь «за закрытыми дверями», в своем кругу? А вне его требуется соблюдать массу условностей? Эта молодежь читала литературу, смотрела фильмы, недоступные для других современников. Бывала за границей, что тоже было доступно далеко не каждому. Завидовала западному материальному уровню, образу жизни.

Известный писатель В. Карпец вспоминает, что во время событий в Чехословакии все его одноклассники были на стороне чехов, и ставит себе в заслугу, что он один сочувствовал «нашим». Ваш покорный слуга в это же время учился в школе, но все мои одноклассники были, естественно, «за наших». А любого, кто осмелился бы объявить себя предателем, без долгих разговоров крепко отмутузили бы. Но разница заключается в том, что Карпец учился в элитной школе. Для очень-очень «избранных». Для таких, кто потом попадал в высшие партшколы, институты международных отношений и прочие «аристократические» учебные заведения. В 1980-х как раз они и им подобные составили поколение молодых партийных функционеров, дипломатов, управленцев…

По-прежнему культивировалось в СССР и движение диссидентов. С 1965 г. член НТС Ю. Галансков с группой инакомыслящих взялся организовывать ежегодные демонстрации в День Конституции на Пушкинской площади. Правда, в 1967 г. их посадили. Осудили на 7 лет и писателей А. Синявского и Ю. Даниэля, которые под псевдонимами публиковали свои произведения за границей. Но такие дела помогали активизировать других оппозиционеров — 63 члена Союза писателей и 200 присоединившихся обратились с письмом к XXIII съезду партии с просьбой освободить осужденных. Да и за рубежом стали возникать различные комитеты в защиту инакомыслящих в СССР, проводились демонстрации, пикеты.

На самом-то деле диссидентов было всего несколько тысяч (а активных несколько сот). В СССР о них почти никто и не знал. Но они действовали как раз для того, чтобы раздувать шум вокруг себя, а ориентировались сугубо на заграницу. Когда в августе 1968 г. 8 человек устроили на Красной площади демонстрацию против ввода войск в Чехословакию, ну кого они могли сагитировать? Да их сразу же и повязали. А единственными зрителями стали собравшиеся заранее иностранные журналисты. Вот и получили материал. Из воспоминаний диссидентов, кучковавшихся вокруг Сахарова, видно, что у них тоже единственным методом «борьбы» было — «Собираем пресс-конференцию!». То есть звали нескольких зарубежных журналистов, отиравшихся в Москве, и выкладывали им какой-нибудь негатив о советской действительности.

На это же нацеливались всевозможные «правозащитники». В 1968 г. Т. Ходорович, С. Ковалев, Т. Великанова начали издавать подпольную «Хронику текущих событий», собирая материалы о нарушениях «прав человека» в СССР. Для этого создали законспирированную сеть информаторов. А в 1975 г. на совещании в Хельсинки Советский Союз подписал обязательство соблюдать «Декларацию прав человека», и этим сразу воспользовались. В 1976 г. в Москве возникла «Группа содействия выполнения Хельсинкских соглашений в СССР» во главе с Ю. Орловым, А. Щаранским, А. Амальриком, А. Гинзбургом. То есть группа, взявшая на себя функцию проверять и доносить за границу, как СССР будет соблюдать взятые на себя обязательства. Финансовая поддержка пошла через Гинзбурга, через «Российский фонд помощи политзаключенным» — и как-то очень уж быстро возникли украинская, литовская, грузинская, армянская Хельсинкские группы, связанные с московской.

Настучать за границу — дальше этого не шло. Пусть иностранцы помогут. Вообще, в психологии диссидентов можно увидеть нечто болезненное, надломленное, на уровне комплексов. В данном отношении выглядит характерным эпизод из мемуаров правозащитника Ю. Орлова, изданных в США. Он вспоминает, как в детстве проснулся ночью и увидел свою мать в объятиях постороннего мужчины. Эпизод ничуть не связан с сюжетом, с политической деятельностью автора. Он просто описывает, как был потрясен. Допустимость выставить собственную мать голой на всеобщее обсуждение (кстати, перед американским читателем) — именно это в значительной мере характеризует все правозащитное движение.