Пятая версия

— Битте. Вот его личное дело, отосланное из Кенигсберга 3 февраля сорок второго года и поступившее в Берлин 6 февраля, слышите? На третьи сутки. И это во время войны! А сейчас письмо из Берлина идет в Калининград месяц-полтора. Однако читаю: «В издательстве „РЕМБРАНДТ“ (Берлин) опубликована моя книга „Юный Коринт“»… Гм, кто это такой?

— Очень известный художник из Кенигсберга.

— М-м-м… «как верноподданный чиновник и как директор Собрания искусств», гм… «посылаю Вам анкету, заполненную по месту службы…» Итак, кто он и что он? «Доктор Роде, Альфред Фриц Фердинанд, родившийся 24 января 1892 года»… Значит, ему в сорок пятом году было всего пятьдесят три? «Немец, евангелический лютеранин… жена — Эльза… дети Лотта и Вольфганг». Перечень трудов и прочее, и: «Я — только ученый и занимаюсь исключительно научной деятельностью. Хайль Гитлер! Весьма обязан, Альфред Роде, директор».

— И все? — несколько разочарованно спрашивает полковник.

— А вам этого мало? Тогда пожалуйста: «Уважаемые дамы и господа! К нам только что поступило печальное известие о том, что осенью 1945 года в больнице на Йоркштрассе в Кенигсберге умер доктор Альфред Роде…»

— Это что? Откуда это сообщение?

— Это речь в Гамбурге у могилы Роде. «В результате многолетней научной и коммерческой деятельности Альфреда Роде Кенигсберг превратился в…»

— Минутку, как его могила оказалась в Гамбурге?

— Речь, Авенир Петрович, у пустой, символической могилы. «…Кенигсберг превратился в замечательную сокровищницу янтарного искусства, в особенности когда в его собрании, в значительной степени благодаря его усилиям, оказалась знаменитая Янтарная комната из Царского Села, спасенная отважными немецкими солдатами из зоны боев…»

— Стоп! — Я кладу руку на бумаги из архива Штайна. — О Роде потом. Давайте все же вначале отправимся в Царское Село, в город Пушкин, в осень сорок первого года. Как там разворачивались события? Как Янтарная комната оказалась в Кенигсберге?

— Ладно. Вот тут есть очень интересный документ, подтверждающий версию «Линц», — о хорошо продуманной нацистами системе разграбления исторических ценностей: «СПЕЦИАЛЬНОЕ СООБЩЕНИЕ СОВЕТСКИМ ВЛАСТЯМ о батальоне особого назначения. Считаю своим долгом сообщить следующее. В августе сорок первого года, будучи в Берлине, я с помощью моего старого знакомого по Берлинскому университету доктора Фокке, работавшего в отделе печати министерства иностранных дел, был откомандирован из 87-го противотанкового дивизиона в БАТАЛЬОН ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ при министерстве иностранных дел. Этот батальон был создан по инициативе министра иностранных дел Риббентропа и действовал под его руководством. Командиром батальона являлся майор СС фон Кюнсберг. Задача батальона особого назначения состояла в том, чтобы немедленно после падения крупных городов захватывать культурные и исторические ценности, библиотеки научных учреждений, отбирать ценные издания книг, фильмы, а затем отправлять все это в Германию. Батальон особого назначения состоит из четырех рот. Первая рота придана германскому экспедиционному корпусу в Африке, вторая — северной армейской группе»…

— Группа армий «Север»?

— Вы меня сбиваете. «…Третья — центральной армейской группе и четвертая — южной армейской группе. Первая рота находится в настоящее время в Италии…»

— Простите, кто это пишет? И когда составлен документ?

— Пишет пленный, некий доктор Ферстер, оберштурмфюрер четвертой роты батальона особого назначения войск СС. Москва, 10 ноября сорок второго года. Продолжаю, да? «Штаб батальона находится в Берлине, улица Германа Геринга, 6. Конфискованный материал помещается в залах магазина фирмы „Адлер“ на Гарденбергштрассе. Перед нашим отъездом в Россию майор фон Кюнсберг передал нам приказ Риббентропа — основательно „прочесать“ все научные учреждения, институты, библиотеки, музеи, дворцы, перетрясти архивы и накладывать руку на все, что имеет определенную ценность».

— Царское Село — есть что-либо о нем?

— Полковник, вы очень нетерпеливы! «Из рассказов моих товарищей мне известно, что вторая рота нашего батальона изъяла ценности из дворцов в пригородах Ленинграда. Я лично при этом не присутствовал. В Царском Селе…» Вот, слушайте: «В Царском Селе рота захватила и вывезла имущество Большого дворца-музея императрицы Екатерины. Со стен были сняты китайские шелковые обои и золоченые резные украшения. Наборный пол сложного рисунка увезли в разобранном виде. Из дворца императора Александра вывезена старинная мебель и богатая библиотека в шесть-семь тысяч книг на французском языке…»

— Образованный был царь-то, а?

— «…и свыше пяти тысяч книг и рукописей на русском языке. Среди отобранных книг было очень много исторической и мемуарной литературы на французском языке и большое количество произведений греческих и римских классиков, являющихся библиографической редкостью…» Больше у этого «доктора» ничего о Царском Селе, о Янтарной комнате нет.

— Как нет? Вторая рота не вывезла «Бернштайнциммер»?