Пятьдесят оттенков синего

– Я знаю, что вы его придерживаетесь, но не настолько строго. А вот в остальных галактиках все по-другому. У нас не запрещено насилие, все гораздо хуже – оно порицается обществом, а немилость общества – это страшнее тюрьмы. Безусловно, никто не может вмешиваться в личную жизнь человека до его совершеннолетия, которое наступает в двадцать один год, но подобные поступки совершеннолетнего или еще не достигшего совершеннолетия могут сильно подпортить ему жизнь.

– Перемены всегда тяжелы. Я помню, нам рассказывали по истории о том времени, когда Галактический союз, приняв нас, ввел бесплатное питание, как и везде у себя.

– А на самом деле получилось, что оно ни разу не бесплатное, – кивнул драг. – Все необходимое дается людям только при условии, что они работают, а зарплата идет на личные нужды.

– Что же теперь делать с ним? – я кивнула на ляга.

– Сейчас мы прилетим ко мне и обговорим поведение этого молодого человека с ним самим. Поверь мне, ты будешь совершенно невиновна.

– Угу, – пробормотала я, – это хорошо.

Все оказалось именно так, как и сказал Уотерстоун. Навязавший мне свое внимание мужчина, даже имени которого я не знала, очнулся в разгромленной квартире Уотерстоуна и, оглядевшись, сильно побледнел.

В принципе, я могла его понять. Сначала на тебя нападает женщина, потом тебя привозят в странное место, а рядом с незнакомкой стоит драг, о характере которых ходят легенды. Я вот обязательно составлю еще одну, по итогам своего опыта.

Настороженно на нас поглядывая, ляг внимательно слушал драга, разъяснявшего ему положение. Суть проникновенной речи сводилась к тому, что ляг повел себя недопустимо, нарушал личное пространство, не получив четкого разрешения, навязывал свое внимание. Незнакомцу предлагалось забыть нанесенную ему травму и меня, а мы, в свою очередь, забудем его и его поведение.

Продолжавшему настороженно поглядывать по сторонам лягу такое предложение очень понравилось, а уж когда они с Уотерстоуном представились друг другу, он был просто счастлив от этой идеи, прозвучавшей из уст племянника Фредерика Уотерстоуна, пожизненно представляющего драгов в «Большой пятерке». Именно она правит Галактическим союзом, и, возможно, когда на Террии решится проблема с вирусом, представитель от нашей расы тоже войдет в этот совет.

Едва за лягом закрылась дверь, я облегченно вздохнула.

– А он не опасается, что ты выдашь негласный маршрут лягов в нашу систему за развлечениями?

– Конечно, опасается, и не зря. Я обязательно поговорю с дядей. Естественно, им никто не запретит сюда ездить, но напомнят, что закон везде одинаков.

Я вздохнула.

– Немного жаль их. Они – заложники своей природы, хоть мне и сложно понять такое.

Уотерстоун приподнял брови.

– Хочешь, я притащу ляга обратно и ты его утешишь? Уверяю, он будет счастлив.

– Нет, нет! – поспешно возразила я. – Уверена, он справится с собственным состоянием сам.

– Не думаю, что это ему поможет, – хмыкнул начальник.

Я покраснела, осознав, как он истолковал мои слова.

– До чего же с тобой тяжело!

– Советую адаптироваться, нам в скором времени предстоит проводить очень много времени вместе.

Я с тоской вспомнила принятые решения.

– Завтра выходной, вечером я залечу к тебе, поговорим о предстоящих исследованиях. А пока я обдумаю план твоей работы.

Я пожала плечами.

– Хорошо, но без пряников не приходи.

Уотерстоун хмыкнул.

– Не знал, что ты любишь сладкое.

Я лишь улыбнулась. Безусловно, я люблю вкусняшки, но именно пряники любит Зяпа. Мой питомец очень обрадуется. Пора им познакомиться!

Алексей Уотерстоун

Я смотрел в окно на спящий город, в который раз поражаясь, как же Дикан отличается от больших планет-мегаполисов. Там ночью жизнь бурлит не меньше, чем днем, а может быть, даже больше.

Мой дом стоял на возвышенности, так легче взлетать, и я мог видеть, как редкие прохожие пересекали улицу, спеша по одним им известным маршрутам.

Я доставил Алену к ней и вернулся к себе домой, чтобы здесь, в одиночестве, смириться с неизбежным. Когда отец мне говорил, что у каждого драга брачный период протекает по-своему, я не поверил. Инстинкты, они у всех одинаковые.

Как оказалось, на самом деле – нет. Я вспомнил всю историю знакомства с Аленой и нашу первую встречу, так выбившую меня из колеи. Уже тогда я начал относиться к ней по-особому. Зря я затеял шантаж, тогда он казался хорошей, удобной идеей, которая, однако, завела меня совсем не туда. Изменилось бы что-то, если бы я поступил по-другому? Сомневаюсь. Так или иначе, я пришел бы к тому же результату, что имею сейчас.

Избегать ее – не выход, это ничего не даст. Увы, придется в этом признаться. Любовь… Как же мало я понимаю в этой науке!

Так уж сложилось, что женщину для драга, которой он будет верен всю оставшуюся жизнь, выбирает наша натура. Несмотря на то, что выбор очень редко бывает неподходящим, знать, что ты не можешь на это повлиять, очень досадно.

Вот и сейчас, мало того, что я простил Ионовой ее выходку с местью, мы поругались, и все равно я прилетел к ней, когда она позвонила. Не поверил своим ушам, но все равно приехал.