Пятиозерье

Лучше бы Горловой просто зачитал вслух этот патриотический циркуляр, думала Света. Чем вот так пересказывать своими словами... И до чего же он упивается канцелярскими оборотами...

Света пододвинула к сидевшему рядом Лешке листок, на котором маршировал смешной пузатенький чертик, держащий наперевес винтовку с примкнутым штыком — кривым, как турецкий ятаган. Мордочкой чертик-патриот крайне напоминал физрука ДОЛ «Варяг», то есть Лешу Закревского.

Он (Леша, не чертик) немедленно разулыбался и быстрыми штрихами стал пририсовывать другого бесенка — : тощего, с встрепанной шевелюрой, целящегося в неведомого противника из огромной пробирки...

— Далее. Светлана Игоревна! — Горловой легонько стукнул карандашом по блокноту. Света выпрямилась на стуле и торопливо перевернула разрисованный чертиками листок.

— Вам необходимо составить список книг по военно-патриотической тематике и заказать их согласно этого списка, — Горловому чем-то понравились последние слова и он со вкусом повторил их еще раз, — ... согласно этого списка через коллектор.

— Но... — Света замялась. — Я не представляю, что должно войти в подобный список...

— Гм... — Начальник лагеря задумчиво полистал циркуляр. Он и сам не особо представлял, что скрывается под этим полузабытым термином: военно-патриотические книги. — Алексей Юрьевич, может быть вы, как человек служивший и даже, гм-м, воевавший, подскажете Светлане Игоревне?

— Так точно! — Лешка выкатил грудь и расправил плечи, изобразив лицом плакатного отличника боевой и политической подготовки, только в глазах мелькнули веселые искорки. — Записывай, Света. — И стал размеренно диктовать, как будто зачитывал список использованной литературы: — Первое: «Начальная военная подготовка», Учебник для 9-10 классов, «Учпедгиз», 1984 год. Второе: «Устав гарнизонной и караульной службы», «Военгиз», 1969 год. Третье: Цыгулев А.А. «Как распознать вражеские самолеты?», Воениздат НКО СССР, 1942 год. Четвертое: «Наставление по стрелковому...»

— Прекратите, Алексей, — прервала его СВ, до сих пор молчавшая. Если бы у навеки замороженной трески вдруг прорезался голос, она наверняка говорила бы похожим тоном. — У меня сохранилась старая методичка по военно-патриотическому воспитанию, там есть все необходимое...

Горловой неодобрительно глянул на Лешу и резюмировал:

— Вот и отлично. С книжками вы, Светлана Игоревна, разберетесь... Теперь перейдем к главному. Необходимо провести в лагере игру «Зарница»...

Глава 4

Ретроспекция. Пробиркин

Доктор Пробиркин пропустил мимо ушей все разговоры о наглядной агитации, патриотических книгах и встречах с ветеранами. Но упомянутые Горловым военные игры вызвали у Пробиркина ностальгические и самые приятные воспоминания...

Хотя сам Доктор в детстве в пионерлагеря не выезжал, отдыхая с бабушкой на даче, но кое-какой опыт в подобных играх у него имелся. Учитель, преподававший в школе юному Сереже (тогда еще не Доктору и не Пробиркину) благородную историческую науку, был зациклен на ратной истории Отечества и выезжал с учениками на регулярно проводимые военно-исторические игры, приуроченные к славным для русского оружия датам.

Каждый год съехавшиеся со всей страны участники исторических клубов представляли в лицах то Куликовскую битву, то Бородинское сражение — в соответствующих костюмах и с любовно выстроганным оружием... Довелось побывать на таком действе и будущему Доктору Пробиркину.

Разыгрывали штурм крестоносцами старинной Копорской крепости, что в сотне верст к западу от Ленинграда. Семиклассник Сережа изображал русского дружинника: мама смастерила шлем из картона, оклеенного фольгой, и связала крючком крупноячеистую кольчугу из пеньковой бечевки; папа выстрогал из доски меч и выпилил щит.

В этой экипировке юный Доктор защищал полуразрушенные стены древней крепости, которые пытались преодолеть суетящиеся внизу псы-рыцари в пошитых из старых простыней крестоносных плащах и в рогатых шлемах из старых ведер с прорезями...

В отличие от постановки, к примеру, Полтавского сражения (где шведам победить никак не полагалось) финал сей битвы не был предопределен заранее — рыцари подступали к Копорью неоднократно, иногда добиваясь своего, иногда ретируясь с изрядным уроном.

Поэтому штурм проходил с большим азартом, Крестоносцы перли «свиньей» по мосту, ведущему к главным воротам. Ведра на их головах трещали от бутафорских палиц русичей; порой дело доходило до рукопашной — отбросив исторические причиндалы, противники пускали в ход кулаки.

Пробиркин, несущий с одноклассниками вахту на дальнем, пока не атакованном валу, заметил небольшой отряд ведроносцев. Втихую, без боевого клича, супостаты карабкались по земляному склону, подбираясь к прорехе в стене...