Пятый арлекин

— В каком преступлении? — живо переспросил генерал.

— В убийстве. Именно в убийстве гражданки Караваевой Александры Андреевны, семнадцати с половиной лет.

— Прошу подробности, — коротко бросил генерал.

— Третьего июня, со слов ее отца Андрея Васильевича Караваева, пригласили ее на день рождения в незнакомую компанию, и оттуда она не вернулась. Загулять, как поступают порой легкомысленные особы ее возраста, не могла: проживала вдвоем с отцом, заботилась о нем. Отец — сердечник, и ей это было известно в первую очередь.

— Что подтверждает вашу версию убийства?

— Пошла Караваева к некоему Неживлеву Семену Михайловичу, даже книжку хотела надписать по этому торжественному случаю, пообещала отцу вернуться в крайнем случае к двенадцати часам. Капитан Милованов, сортируя разный уголовный элемент, пополнивший за ночь КПЗ, наткнулся на Горина Вячеслава Андроновича, приехавшего из Астраханской области в командировку. Приехал он в Москву и решил навестить своего бывшего сослуживца по фронту генерала Неживлева, который сейчас за границей работает. А там на квартире гуляла в этот момент сомнительная компания — отмечали тридцатилетие генеральского зятя — Семена Михайловича. Обсмеяли там старика с тонким ехидством, как это умеют «суперинтеллектуалы», оскорбили его чувства. А когда он на фоне всех их взглядов и роскоши высказал свою точку зрения, притом напрямик, обозвав классовыми врагами, то хотели его даже убить. Не дома, конечно, а где-нибудь подальше, и не сами, а кому-то хотели звонить. Напугал он их своей прямотой, побоялись, чтобы дальше где-нибудь не высказал своего мнения. Явно не желали привлекать к себе внимания и, вероятно, знали почему. Вступилась тогда за него одна девушка, как выяснилось — Караваева. Она даже пыталась сразу же за Гориным выбежать, но ее не пустили. А по поводу Горина позвонили предположительно референту Карнакова — подполковнику Туманову. Звонок в райотдел организовал именно он. Это уточнил капитан Милованов.

— Настырный капитан, — улыбнулся генерал, — присмотрись, может к себе возьмешь. Туманов под следствием, нетрудно установить, кто именно подсказал ему идею расправиться с Гориным таким образом. А девушка, значит, там осталась, по всей видимости, так?

— Так. Не выпустили… Значит, и она мешала им как свидетель.

— Логично, Александр Егорович. А картотеку обязательно посмотри. Может, еще что-нибудь отыщется. Тогда и ответим на вопрос. И совместно решим, в какой степени кому подключиться, чтоб не испортить друг другу игры. Мне по поводу Неживлева и Краснова сам Ильюшенко звонил. Слыхал о таком? Гроза шпионов всех мастей.

— Слыхать-то слыхал, — улыбнулся Чернышов, — да где уж нам с асами контрразведки чай пить? Мы — люди маленькие, нам положено мусор разгребать, а им — шпионов ловить.

— Не вижу принципиальной разницы в наших задачах, — нахмурился генерал, — мы, как ты выразился, разгребаем свой, отечественный мусор, а они делают то же самое, только мусор с иностранным душком. Так что не обольщайся по поводу их работы и не строй из себя казанскую сироту: он, видите ли, разгребает мусор, а они — в белых перчатках. Одна у нас работа: очистить общество от этого самого мусора, а белые перчатки — для парадов, да ты их и сам тогда надеваешь.

— Понял, Василий Анатольевич, это я так, про перчатки. Сейчас займусь картотекой и сразу же доложу. Разрешите идти?

— Иди, — генерал тепло улыбнулся, — везет мне с тобой, Александр Егорович, чуть что серьезное начинается, а у тебя уже все под рукой, словно знал наперед, что нужно.

— Совпадение, товарищ генерал. Капитана Милованова благодарить нужно.

Знакомство с картотекой дало некоторый результат: Неживлев Семен Михайлович проходил в 1978 году в Ленинграде по валютному делу, но был неожиданно отпущен за недоказанностью улик. На Краснова же никаких материалов в электронной памяти ЭВМ не оказалось. Картотекой систему данных банка называли по старинке, когда еще в не столь далекие времена картотека действительно существовала и объединяла в огромных помещениях данные о преступлениях, совершенных по стране, с дактилоскопическими отпечатками и кратким описанием состава преступления. Для того, чтобы выяснить интересующий следователя вопрос, иногда приходилось затрачивать много часов или даже дней. Потом на смену устаревшей громоздкой, не оправдывающей себя системе, пришла электроника. Помещение оборудовали новейшей техникой, все необходимые данные уложились в точки и тире перфолент и перфокарт, которые позволяли получить необходимую информацию за несколько минут.