Пик

Пока ими не замеченные, мы юркнули за перевернутый комбайн, который бросили в поле, когда началась атака. Там уже притаился весь остальной отряд.

Мы сидели в укрытии и разглядывали незнакомых пришлецов. Вид у тварей был определенно ненормальный, но на свой, особый лад: словно кто-то взял трех разных созданий и по-хитрому их скрестил. Минотавры – это другая история: те просто быки, которые выучились ходить на двух ногах. И наги тоже другая история: в них, если приглядеться, хоть присутствует некая симметрия.

А эти…

Начнем с размера. Они большие – здоровые, как грузовик. У них песочного цвета шерсть, густющая темная грива, вроде львиной. Коричневатая морда в общем и целом смахивает на человеческое лицо – или нет, скорее на жуткую рожу: приплюснутый крупный нос, а из-под толстых губ торчат клыки и резцы. И что-то в этой роже не то. Ну, как будто какой-то резчик взял львиную морду и подправил ее – получилось почти человеческое лицо. Точнее, демоническое.

Плюс еще одна ненормальность – хвост. Таким тварям полагалось бы иметь львиный хвост, но нет: хвост у них был толстый, членистый и хитиновый. И загибался им на спину, в точности как у скорпионов. С таким же, как у скорпионов, жалом. И в довершение картины лапы их были покрыты не шерстью, а чешуей, словно их отрезали от какой-то рептилии.

– Фольклор свидетельствует, что это мантикоры, – торопливо проговорил дежурный в штабе. – До сих пор встречались исключительно в Евразии, у нас впервые. Жало ядовито.

– Кто бы сомневался, – пробурчал Кент.

– Удар когтей смертелен, укус смертелен, яд в жале может вызвать смерть или отравление. Сообщают, что они могут регулировать количество яда.

– Но если он жалит в глаз или в сердце – без разницы, сколько там яда, – вмешался Рейнд. Мы все общались через наушники и микрофоны, чтобы твари не услышали наших голосов.

– Мы Охотники. Разберемся. Больше Охоты, меньше трепа, – нетерпеливо произнес Тобер.

Ну и он прав, ясное дело. Твари пытаются вломиться в здание агростанции, и если им это удастся, то нам значительно усложнит дело. Потому что придется думать не только о пришлецах, но и о цивах – чтобы их не задеть ненароком.

– Уязвимы для пуль, – бодро поведал штаб. – Щитов у них нет.

– Мы все поняли. Конец связи.

Оружейник снял с плеча автомат. Мы со Сьелль последовали его примеру. Пока мы не прикончим парочку этих созданий, от пуль Сьелль толку будет больше, чем от ее магии.

Ребята уже призвали Гончих. Под прикрытием исполинского красного комбайна мы отворили Путь. Ча, конечно же, не явился.

Моя стая окружила меня. Все Гончие смотрели выжидательно. «Сейчас вожак Мирддин, – сказала я всем. А потом обратилась к Мирддину: – Положись на свое благоразумие». До чего мне повезло, что Мирддин такой толковый. Ча и Мирддин первоклассные вожаки, о лучших и мечтать не приходится.

Мы медленно и осторожно подбирались к зданию, прячась за высокими колосьями. Гончие шли впереди, отделяя нас от мантикор. Пришлецы вроде бы нас не видели: им удалось сорвать дверь с петель, и теперь они увлеченно пытались расширить проем. Все постройки агростанции были из железобетона, такие стены запросто не разломаешь, но ведь и мантикор тут много. Они сильны и настроены весьма решительно.

И тут жало одной мантикоры взметнулось вверх и хлестнуло кого-то, кого я не видела.

– Кент! – заорала я.

Мантикора метнулась вперед, а потом развернулась и помчалась прочь от погрузочной площадки. В пасти у нее болтался бездыханный человек. Кент это уже заметил, Сьелль и Скарлет тоже.

Тварь устремилась к Порталу. Но Гончие Сьелль и Скарлет набросились на мантикору с воздуха, а половина моей стаи кинулась ей наперерез. Мы с Кентом и Сьелль полоснули по твари автоматными очередями, целясь в туловище. В голову мы целиться не решались, чтобы не попасть в жертву.

Мантикора попыталась прорваться через Гончих, но их было слишком много – пришлось ей принять бой. Тварь обладала скорпионьим проворством. Пасть у нее была занята, но она шустро орудовала лапами и хвостом. Гончие действовали как хорошо отлаженный механизм – они напрыгивали и отступали, вводя тварь в замешательство и заставляя ее разрываться между несколькими целями. И наконец мы вогнали в мантикору достаточно пуль, чтобы уложить ее. Душана подскочил к ней и подхватил ужаленного человека. «Отнеси его в безопасное место и охраняй!» – мысленно приказала я и, услышав Душанино безмолвное согласие, обернулась к другим мантикорам. Нападение на их приятеля осталось незамеченным – значит, вряд ли у них имеется какая-то ментальная связь. Может, они как минотавры: если упрутся во что-нибудь – так их с места не сдвинуть, пока им в башку граната не прилетит?

Граната!

– Кент, нам надо сохранять то, что внутри? – прокричала я в микрофон.

– Да пес с ним! – прокричал в ответ Кент.

– Круто! – прорычал Тобер, точно прочитав мои мысли. – Ложись!

С этими словами он взялся за ручной гранатомет, который таскал с собой, и бахнул в сторону погрузочной площадки. Я глазом моргнуть не успела, как площадка исчезла в дыму и пламени, а нас окатило взрывной волной.