Пир

Среди колбас появляется Арина Самуилова; это очаровательная, грациозная женщина с замечательным голосом; она сильно оголена, сверкающие бижутерии прикрывают грудь и лобок, на голове сияет диадема; звучит медленная электронная музыка, стилизованная под восточную; на фоне мясных деликатесов возникает голографическое изображение лица Ивана Морана – красивое, мужественное, с целеустремленными глазами и волевым подбородком.

САМУИЛОВА (поет приятным, завораживающим голосом, покачиваясь в такт музыке):

Моран – таинственное слово,Моран – я повторять готова,Моран – волшебный звук со мнойИ я полна тобой, опять полна тобой!Моран – души моей свеченье,Моран – прекрасное мгновенье,Моран – залог моей мечты,

И в будущем лишь ты, лишь светоносный ты!Моран – проснулась я со стоном,Моран – в саду вечнозеленом,Моран – мне разрывает грудьИ никогда уж мне назад не повернуть!Моран – как бережно и свято,Моран – блаженством я распята,Моран – священный тайный мигИ в сердце навсегда клокочущий родник!Моран – горю, но не сгораю,

Моран – забвенью уступаю,Моран – очнулась ото сна,И впереди сияет вечная весна!Моран – забудем все, что было,Моран – пронизывает сила,Моран – божественный рассветИ золото любви на сотни тысяч лет!Моран – я от восторга плачу,Моран – я ничего не значу,

Моран – я растворяюсь вновьИ ввысь меня несет небесная любовь!Моран – прими меня навеки,Моран – разлейтесь сны, как реки,Моран – прощай моя Земля,Отныне навсегда с тобой прощаюсь я!

Звучит последний аккорд, мясная витрина вспыхивает призрачным разноцветьем, колбасы сияют завораживающими, переливающимися цветами.

(Аплодисменты.)

ШНОГОВНЯК: Арина Самуилова!

Самуилова кланяется.

ШНОГОВНЯК (крестится, глядя на сияющие колбасы): Слава тебе, Господи! Похоже, наконец-то проблема колбасы решена в России-матушке!

(Смех и аплодисменты.)

ОБОЛЕНСКИЙ: Ты сомневался?

ШНОГОВНЯК: Эдик, ну как не сомневаться, когда мой дед, отец, теща и жена всегда, сколько я помню, говорили о проблеме колбасы в России! А прабабушка, покойница, бывало утром на кухню выйдет, подойдет так тихонько и мне на ушко: «Ванечка, а я опять во сне копченую колбаску видала!»

(Смех.)

ОБОЛЕНСКИЙ: Жаль, что твоя прабабушка не дожила до сегодняшнего дня и не может видеть это изобилие.

ШНОГОВНЯК (задумчиво глядя на сияющую витрину): М-да… Сейчас бы она вообще перестала видеть сны!

(Хохот, аплодисменты.)

ОБОЛЕНСКИЙ: Это замечательно, когда сны становятся реальностью.

ШНОГОВНЯК: Но некоторые, так сказать, русскоязычные граждане России не хотят это признавать.

ОБОЛЕНСКИЙ: Иван, в семье не без урода. Критика, с другой стороны, необходима в здоровом, демократическом обществе. Главное, чтобы она была объективной.