Пир валтасара

Цезарь задумался, по привычке покусывая пальцы.

– Интересно всё-таки, что ты оставляешь в этом случае Для себя, – заметил он наконец, снова взглянув на Стива.

– Гораздо меньше, чем ты, очевидно, предполагаешь: Роль столь необходимого тебе ангела-хранителя, а иногда – советника в тех делах, в которых немного разбираюсь, и, разумеется, приличное жалованье, которое позволило бы мне бросить журналистику.

– И все?

– Пока все.

– А потом?

– Стоит ли сейчас говорить о «потом»?

– И ты думаешь, я мог бы?..

– Думаю, что да… Не сразу, конечно, постепенно… Шаг за шагом.

– Гм… Никогда не приходило в голову.

– Напрасно.

– Да я и сейчас не представляю, что бы я мог сделать.

– Тогда послушай. Я, конечно, стану импровизировать.

– Давай.

– Первое: поначалу все работы ОТРАГа продолжать, даже потребовать ускорения некоторых из них; засекретить все ещё сильнее и полностью исключить обмен информацией между подразделениями «фирмы». Мотивировка – предотвратить дальнейшую утечку информации, что, с твоей точки зрения, стало причиной гибели твоего отца.

– Логично, – одобрил Цезарь, – ну а дальше?

– Второе: постепенно менять тематику разработок в отдельных звеньях этой ядовитой цепи, исключив или нейтрализовав вначале направления наиболее людоедские. Для этого привлечь соответствующих специалистов, которые могли бы стать твоими единомышленниками…

– Нашими, – поправил Цезарь.

– Ну, допустим, нашими.

– А найдём таких?

– Знаешь, Цезарь, будучи журналистом, я изрядно помотался по планете. Иногда мне всё-таки попадались порядочные люди. Дельные и порядочные. Даже и среди нынешних учёных…

– А вот мне пока как-то нет, – пробормотал Фигуранкайн-младший, – даже и среди тех, у кого мне пришлось учиться.

– Бывает, – согласился Стив. – Я совсем не утверждаю, что людей, которые понадобятся, найти легко. Легко только сидеть сложа руки. Третье: перессорить руководящих боссов из самой верхушки и постепенно убрать одного за другим.

– Это мне кажется самым простым, – заметил Цезарь. – Они и без того готовы перегрызть друг другу глотки.

– Четвёртое, – продолжал Стив, – переключить работу ОТРАГа и всех связанных с ним звеньев «империи» твоего покойного папаши на дела и поиски, более достойные людей второй половины двадцатого века.

– Иными словами, – резюмировал Цезарь, – нажать на тормоза, дать кое-кому под зад коленкой и повести поезд по новому пути.

– Построив предварительно новую насыпь и положив на неё шпалы и новые рельсы.

– Скажи, Стив, ты любишь читать научную фантастику?

– Нет, я её ненавижу.

– А тебе не кажется, что всё это научная фантастика?

– Что именно?

– Все четыре пункта твоей программы.

– Нашей программы.

– Пусть нашей, – скривился Фигуранкайн-младший, – от этого она не станет более реальной.

– Отвечаю – не кажется. Конечно, все это будет чертовски трудно. Трудно, опасно, мерзко, долго… Но история не знает, Цезарь, великих дел без великих препятствий. Даже и твой знаменитый тёзка две тысячи лет назад…

– Оставь его в покое, – резко прервал Фигуранкайн. – Я по специальности историк, но ни древняя, ни новая история не знает примеров хоть сколько-нибудь подобных тому, что ты предлагаешь. И во всяком случае, чтобы замахнуться на подобное, одного желания недостаточно.

– Ты прав. Нужны ещё смелость, граничащая с наглостью, и деньги. Много денег. Денег, в которых не очень заинтересован тот, кому они принадлежат. Денег, которые будут рождать не новые деньги, а кое-что другое…

– Что. например?

– Ну, например, родят ещё не существующие лекарства от проказы, рака, преждевременной старости; например, помогут вырасти детям, которые сейчас тысячами умирают с голода, от болезней; например, помогут найти Атлантиду, Пацифиду, гробницу Александра Македонского, чёрт знает что ещё; например, создадут такое горючее, которое не будет отравлять людей в городах; например, найдут средство отрезвить полоумных политиков и генералов и заставят их раз и навсегда забыть о войне Эх, да мало ли куда ещё можно с пользой для людей израсходовать миллиарды твоего покойного папочки.

– Умопомрачительные перспективы… Если бы он мог предполагать что-либо подобное!

– Думаешь, не стал бы создавать свою империю?

– Нет. Задушил бы меня в младенческом возрасте.

– Значит, ты согласен?

– Не то чтобы согласен… Но мне это кажется занятным. И уж если действительно не остаётся иного выхода…

Вдалеке послышался грохот. Он нарастал и быстро приближался. Дрогнули стены, пол. Лампы начали меркнуть. С потолка посыпалась пыль, его деревянная обшивка угрожающе заскрипела.

Райя вскрикнула испуганно. Стив и Цезарь вскочили на ноги.

У Стива мелькнула мысль о землетрясении, но грохот был иным. Нарастая, он превратился в невыносимый лязг, от которого, казалось, лопнут барабанные перепонки, – словно лавина жести обрушивалась с небес на землю. Лампы не погасли совсем. Но они потускнели и часто мигали.

– Что это? – вырвалось у Стива.

– Если не проделка твоих сообщников, – крикнул Цезарь, – значит, наступает конец света.

В руках у него откуда-то появился пистолет, дуло которого глядело га Стива.

– Руки!