Пирамида

«Ну, отец де Альмагро, посмотрим, в Прометее ли наше спасение».

Облизывая губы, Джоан дотронулась до металла.

Раздался звук не громче резкого кашля, но результат оказался внушительным. Она отдернула руку и выронила сигарету. Повалил дым. От удивления Джоан вскрикнула громче только что прозвучавшего взрыва. Она помахала рукой, разгоняя дым. В дубовой крышке стола образовалась дыра.

— Бог ты мой, — пробормотала женщина, благодаря свою счастливую звезду за то, что не использовала всю каплю металла целиком. Тогда исчез бы весь стол, а возможно, и стена позади него.

Джоан оглянулась на дверь и прислушалась, не идет ли кто. Все было тихо.

Решительно встав, она шагнула к двери. В голове пленницы возник план. Она взяла оставшиеся образцы металла и взвесила их на ладони. Нужно с кем-нибудь связаться. Хорошо бы — с Генри.

Однако хватит ли ей этого изменчивого металла, чтобы с его помощью пробить себе дорогу на свободу? Кто знает... Джоан отступила от дверей.

Ученому, как и отцу де Альмагро, следовало проявить недюжинное терпение. Послание монаха шло пятьсот лет. Она пристально смотрела на дымящееся отверстие в столе. В конце концов Франсиско де Альмагро все-таки услышали...

* * *

Солнце садилось. Генри ждал на окаймленной джунглями летной полосе, пока дозаправится большой вертолет. Шесть членов экипажа заканчивали погрузку. Генри стоял в сторонке, у полуразрушенной полосы, по которой катались пустые канистры из-под масла. Неподалеку, под деревянным навесом, аббат Руис, сменивший рясу на костюм «сафари», спорил с усталым механиком-чилийцем. Похоже, их горячие дебаты вызвала цена на бензин.

Генри повернулся спиной к спорщикам. Слева от него стояли двое вооруженных охранников — на тот случай, если шестидесятилетний профессор рванет в джунгли. Впрочем, Генри знал, что даже если разоружит свою стражу, то не пройдет в этих джунглях и десяти шагов.

За кромкой леса блеснул на солнце металл — там защищали свое добро отряды партизан. Заросшая сорняками летная полоса, очевидно, служила им базой для переброски наркотиков и оружия. Генри заметил также сложенные возле укрытия ящики с водкой. Центр черного рынка, решил он.

Генри покорился судьбе. Весь день они летели из Куско на эту, не отмеченную какими-либо знаками взлетную полосу. Профессор прикинул, что часа через четыре вертолет сделает остановку еще на одной тайной заправке неподалеку от Мачу-Пикчу, а затем, часа через три-четыре, доберется до раскопок. Группа прибудет туда как раз на рассвете следующего дня.

До этого Генри должен придумать, как расстроить планы аббата.

Он связался с Филиппом Сайксом. В голосе аспиранта отчетливо слышалось облегчение, однако и страх тоже. Генри проклинал себя за то, что вовлек в передряги не только своего племянника, но и других студентов. Необходимо найти способ защитить их. Но как?

Кто-то возле вертолета крикнул, что баки заполнены.

— Заканчивайте погрузку! — перекрывая шум моторов, прокричал Руис в ответ и передал непреклонному чилийцу пачку банкнот. По-видимому, согласие было достигнуто.

Рядом с вертолетом еще стояли ящики с оборудованием для раскопок и взрывных работ. Среди всего этого Генри увидел четыре ящика с вытравленной на деревянных планках кириллицей. Наверное, контрабанда из России: гранаты, автоматы «АК-47», пластиковые бомбы. «Неплохое снаряжение для группы археологов», — невесело подумал профессор.

Аббат дал знак охранникам вести пленного к вертолетам. Генри не заблуждался на свой счет, считая себя всего лишь средством для достижения цели, от которого избавятся сразу же после использования. Он подозревал, что, как только аббат получит от него необходимое, его ждет судьба доктора Киркпатрика — пуля в голову. И такая же участь уготована Джоан, Сэму и остальным студентам...

Генри повели к вертолету. Пока Джоан оставалась в заложниках, профессору приходилось покорно ждать любой возникшей возможности. Пересекая замусоренную полосу, он мысленно перенесся к их последней минуте вместе, вспомнил запах ее волос, прикосновение кожи, когда Джоан шептала ему на ухо, тепло ее дыхания на шее. У него взмокли ладони, когда он представил, какая опасность нависла над этой женщиной. Нет, с ней ничего не должно случиться. Ни сейчас, ни позже. Надо найти способ ее освободить.

Когда Генри дошел до поджидавшего их вертолета, аббат Руис так и сиял.

— Мы отправляемся, профессор Конклин, — прокричал он и вскарабкался в кабину. — К вашим руинам.

Генри покоробило такое добродушие. Следом за аббатом его впихнули в вертолет. Профессор занял кресло рядом с руисом.

Тот грузно подался вперед, беседуя с пилотом, который показывал на радиопередатчик. Потом, уже без улыбки, обернулся к Генри.

— Похоже, все усложняется.

У профессора сильнее забилось сердце.

— Что вы имеете в виду?

— Ваш племянник связывался с лагерем. Кажется, у фотографа из «Нэшнл джиографик» большие неприятности.

Генри вспомнил, как Филипп рассказывал о ранении Нормана. Ему не дали выяснить все подробности, и он знал только, что фотографу нужна медицинская помощь.

— Что случилось?

Аббат начал выбираться из вертолета.