Пираты Венеры

Со стороны людей моего дорогого отряда и со стороны сотни новых единомышленников раздались голоса одобрения, но много нашлось и таких, кто стоял молчком, или глядел недовольно, или переговаривался со своими товарищами по трюму. Среди них оказался, конечно, и Кой — тот самый волчок с морщинистой шеей, что сильно возражал против моего руководства. Я увидел, как вокруг него уже тоже собираются эти… извините, сотрюмники… товарищи по интересам.

— Все должны немедленно вернуться к своим обязанностям. Кораблем надо управлять, независимо от того, кто им командует, — сказал я. — Если у кого-то есть возражения по поводу моего руководства, дело можно уладить позже. Но пока я остаюсь у руля. Камлот, Гамфор, Кирон, Зог и Хонан — мои помощники. Они командуют кораблем вместе со мной. Все оружие надо немедленно сдать Кирону на склад, а он уже сам будет выдавать его людям, несущим охрану.

— Меня никто не посмеет разоружить! — рыкнул Кой. — Я свободный человек. На свободном корабле. И свободен носить оружие, как и любой другой. Мы все теперь равны. Я больше ничьим приказам не подчинюсь.

Видали, каков?

Как только он договорил, Зог, подобравшийся к нему, огромной рукой ухватил его за горло, немножко потряс. Потом опустил на палубу в слегка оглушенном виде и снял с него пояс с оружием. Далее кинул поясок мне, а волчонка поднял уже двумя руками, слегка оглушив, чтобы не дергался, аккуратно перенес через борт и остановил уже над водою. Заговорил с ним любовно, сердечно даже, стараясь ничего парню не повредить:

— Или ты будешь выполнять приказы этого вукора, или отправишься за борт за своим. Ты свободный человек, тебе и решать, где интересней, — спокойно сказал Цемент. Но поскольку тот, очнувшись, только в ужасе трясся, вместо того чтобы объявлять обществу свое решение, Цемент разжал пальцы со словами: «Извини, но я тоже свободный человек, не могу так долго от тебя зависеть. Ждать, пока ты определишься. Вылезешь сам?»

На палубе тут же наступила тишина, но в ней было что-то зловещее. Потом кто-то засмеялся и громко сказал, передразнивая Коя: «Вот теперь он действительно стал свободен, плавать, похоже, не умеет!»

Раздался взрыв изумительного хохота, и я понял, что опасность раскола пока миновала.

Кирон дождался подходящего момента и приказал людям подходить к оружейному складу, оружие сдавать. Должен сказать, что очередь выстроилась приличная. Как за дополнительным питанием. Сдавали охотно, многие плясали от радости: еще бы, такую отственность со своих плеч на Кироновы переложить. Прошел час, пока было восстановлено какое-то подобие порядка и нормальной работы. Камлот, Гамфор и я собрались в штурманской рубке, расположенной в башне.

Нам было что обсудить. Корабль, сопровождавший «Софал», скрылся за горизонтом, и мы начали гадать, как без лишнего кровопролития спасти эту Дуаре… Нет, разговор был, конечно, обо всех вепайянских пленниках, находящихся на его борту. Но в глазах этих людей Дуаре представляла собой вообще нечто такое значительное, что затмевало все остальные жизни. Умом, конечно, я такое понимал. Только сердцем — не брал. Ну вот не мог согласиться. Мне, собственно, было все равно, каких именно женщин спасать… С другой стороны, окажись среди пленниц моя садовница… О-о, вот тут я запнулся. А представьте, что в одну и ту же минуту мне придется одной саблей… Нет, только представьте… У меня же только одна сабля! Допустим, рядом — моя незнакомка, а где-то неподалеку эта их дорогая Дуаре, надежда нации. Как думаете, где б я оказался первым? И думать нечего. Надежда нации — это, конечно, дело хорошее, когда нация стоит того. Только я бы сказал ей, видимо: «В порядке живой очереди, мэм». А сам понесся к своей драгоценной…

О захвате корабля сопровождения мы как-то прежде не говорили. Хотя я уже задумывался об этом, когда мы только строили план захвата нашего корабля. План общий, еще на карандаше, без подробностей.

Но Камлот, в глазах которого дико горели, как две звезды, два нетерпения — он же думал лишь про надежу нации, даже заговариваться стал, — сразу, как только мы успокоили людей и как-то восстановили порядок, принялся из нас жилы тянуть. Когда да когда. Вот надобно, видишь ли, все бросить, не есть, не пить, палубу от крови не очищать, мчаться вперед или назад, куда — он не знал, но в срочном порядке спасать эту на глазах застрявшую Дуаре!

Я уже сообщил свое мнение по этому поводу. Мне требовались данные. Нужно было понять, где может находиться корабль. Прикинуть, выстроить какой-нибудь план. Гамфор сомневался в возможности осуществления этого предприятия. Он хорошо знал людей. Я даже позавидовал такой прозорливости.

— Наших бунтовщиков не волнуют вепайяне на том корабле, — напомнил он. — Вряд ли они захотят подвергать свою жизнь опасности и рисковать только что обретенной свободой в деле, не имеющем для них никакого смысла. Рисковать ни за что. Трескаться в хлам ради кучки ваших женщин. И уверяю: сказать им, что среди них принцесса Вепайи, — это все равно что сказать, что там тарго без паутины.