Пирог с абрикосами с миндальным муссом

Я посмотрела на нее и вздохнула. Мне было тяжело наблюдать за тем, как она создает себе личный ад, но я была бессильна ей помочь. Если моя дочь решила страдать, я не смогу научить ее быть счастливой – к тому же мне самой лишь предстояло освоить это искусство.

– Будем ужинать? – спросила Эмили.

– Да, – ответила я. – Накроешь в столовой?

Эмили кивнула, отложила книгу и неохотно встала с дивана.

– Как тебе книга? – решила поинтересоваться я.

– Довольно странная, – неуверенно произнесла Эмили. – Она состоит из одного единственного рецепта и кучи воспоминаний, которые кажутся выдуманными.

– Точно, – согласилась я.

Эмили выложила киш на тарелку, посыпала его мелко нарезанной зеленью и полила острым соусом. Я всегда сервировала киш именно так. Мои уроки не прошли даром.

– Очень вкусно, – сказал я.

Нежное песочное тесто чудесно дополняло нейтральный вкус индейки в сочетании с острым грюйером. Специи делали пирог насыщенным и пикантным. Обычно я добавляю в сливочно-яичную смесь красный перец, немного куркумы, молотый кориандр и щепотку корицы. Эмили добавила все то же, что добавляю я, но решила поэкспериментировать с сушеным розмарином. Он здесь лишний. Я не буду ей об этом говорить. Она и так расстроена из-за ситуации с Шоном – не хватало еще ей узнать, что она плохо разбирается в специях. Лично я считаю, что одна лишняя специя может испортить даже блюдо, приготовленное профессионально и с любовью. Как это ни странно, розмарин абсолютно неуместен в данном варианте киша. Он прекрасно сочетается с говядиной, тыквой и даже с рикоттой – но никак не с индейкой.

– Рада, что тебе нравится, – произнесла Эмили, стараясь натянуть на лицо улыбку.

На несколько минут в столовой воцарилась тишина. Мы с Эмили молча ели киш. Каждая из нас была погружена в собственные мысли.

– Шон приедет завтра, – нарушила молчание Эмили.

– Серьезно? – радостно воскликнула я. – Это же чудесно.

Эмили сообщила о приезде Шона с такой сухостью – словно речь шла о получении почтового отправления.

– Неужели ты не рада? – не могла успокоиться я.

– Конечно, рада, – сказала Эмили, сделав глубокий вдох.

– Я этого не вижу.

Эмили никогда не умела выражать эмоции. Думаю, в этом есть и моя вина. С раннего детства я учила ее быть сдержанной.

– Не представляю, что он хочет мне сказать, – продолжала Эмили. – Он собирался переехать в Лондон. – Не думаю, что он передумал.

– Может, он хочет взять тебя с собой? – предположила я.

– Не уверена, – замотала головой Эмили. – Кстати, как твои отношения с Итаном?

Она по-прежнему бежала впереди паровоза. Ей не терпелось снова выдать меня замуж. Думаю, было бы гораздо лучше, если бы она занялась своей собственной жизнью.

– У нас с Итаном нет отношений, – пожала плечами я.

– Но вы ведь постоянно встречаетесь, – недоумевала Эмили.

– Потому что мы соседи, – пояснила я.

– Дело не только в этом, – не отступала Эмили. – Я видела, как вы стояли у дома. Он взял тебя за руку.

Я снова ощутила прикосновение Итана – словно он все еще был рядом со мной. Оно было таким нежными и теплым, что мои губы невольно расплылись в улыбке.

– Он тебе нравится, верно? – продолжала Эмили.

Я ничего не ответила – лишь загадочно опустила взгляд и развела руками.

– В какое время завтра приедет Шон? – спросила я, доедая киш.

– Обещал к шести, – ответила Эмили.

– Хорошо, – кивнула я.

– У тебя есть какие-то планы? – поинтересовалась Эмили.

– Хотела испечь пирог по рецепту из книги, – сказал я, накладывая себе второй кусок киша.

Эмили понимающе закивала.

– Мы не будем тебе мешать, – произнесла она.

– Спасибо, милая.

Я смотрела на свою дочь и думала о том, как было бы хорошо, если бы они с Шоном снова сошлись. Мне оставалось лишь надеяться, что она найдет в себе силы смириться с тем, что Шон – лучший парень на всем белом свете.

Глава 10

Банвиль, штат Пенсильвания

16 ноября 1952 года

– Ты прекрасно выглядишь, – сказала миссис Розенберг, глядя на свою дочь.

Роуз была великолепна. Платье, которое ей сшила на заказ тетушка Сюзи, идеально облегало ее фигуру, подчеркивало узкую талию и пышную грудь. Она смотрела на себя в зеркало и думала о том, что уже через несколько часов она станет совершенно другим человеком: взрослой и осознанной женщиной, у которой есть все, о чем только можно мечтать.

– Пора делать прическу, – сказала миссис Розенберг, вооружившись щеткой, расческой и лаком для волос.

Роуз послушно села за туалетный столик.

– Ты будешь самой красивой невестой, – сказала миссис Розенберг и начала делать Роуз пышный начес.

Она мечтала об этом моменте уже несколько лет. Роуз было двадцать три – она должна была выйти замуж в худшем случае год назад, но так сложилось, что она встретила мужчину, который был предназначен ей судьбой, в возрасте, когда все приличные дамы уже обзаводятся детьми, и он оказался бывшим парнем ее подруги. Миссис Розенберг немного переживала из-за того, что Роуз и Джексон нанесли вред несчастной Гвендолин, однако счастье дочери было ей дороже, нежели благополучие какой-то сомнительной девушки, которая не умеет готовить даже омлет.