Писчий отдел НКВД 1. Мама

Возле самого дерева на мясистом стебле сидела большая цветастая бабочка, лениво помахивая шикарными крыльями в такт легкому ветерку. Зина глубоко вздохнула, приводя расшатавшиеся нервы в порядок.

Она быстро вернула импровизированную пепельницу на место, и пошла помогать Максиму.

Баба Паша весь остаток дня общалась со своими квартирантами достаточно холодно. Отказываясь от помощи, даже когда пошла к колодцу на окраине хутора. Впрочем, Максим и не настаивал.

На улице, не смотря на ясную, солнечную погоду, повисла тягостная атмосфера. Люди старались не выходить за пределы своих владений. Мальчик, приехавший сегодня с тоской смотрел на хутор через штакетник.

С наступлением сумерек, хутор, казалось, совсем вымер. Только одиноко стоящий фонарь разгонял подступающую тьму и привлекал ночных насекомых.

Зина уже лежала в постели, когда через приоткрытое окно услышала приближающееся рычание мотоцикла.

Она откинула одеяло и босиком вышла на крыльцо.

На утоптанный пятачок под фонарём въезжал Владимир Петрович. За ним, держа небольшую дистанцию, медленно катила черная волга, поблескивая оцинкованными боками в закатных лучах и утробно ворча мощным двигателем.

Зина напряглась, предчувствуя неприятности.

— Кого это он притащил с собой, окаянный? — На порог к Зине вышла Баба Паша в выцветшем халате, наброшенном на ночную сорочку. Обиды были забыты ею в тот же миг.

— Даже проверять не хочу… — В тон ей ответила Зина. Несмотря на теплый, даже жаркий вечер, ей стало зябко.

В отличие от участкового, волга въезжать не стала. Водитель, немного покрутившись на пожухлом пятачке, развернул машину блестящим задом к хутору, и заглушил двигатель.

Участковый, спешившись, суетливо подбежал к гостям, уже захлопнувшим за собою дверцы, лебезя перед ними, и вызывая у Зины стойкую ассоциацию с Табаки[Шакал, который всюду ходил за Шерханом].

Что он рассказывал двум мужчинам, вышедшим из автомобиля, Зина расслышать не могла, до нее долетали лишь обрывки фраз. Но Владимир активно жестикулировал, бесцеремонно показывая пальцем то в сторону своего дома, то на саму Зину.

Один из этих людей, высокий и поджарый, как гончая, посмотрел в сторону, в которую указывал участковый, и встретился с Зиной взглядами, от чего ей захотелось сделать шаг назад, скрыться в доме, сделать все, чтобы разорвать зрительный контакт. Так могла смотреть на свою жертву акула. Хищно и бесстрастно. Но Зина осталась стоять на месте.

Мужчина коротко кивнул участковому и своему спутнику, и уверенным шагом направился в ее сторону.

Несмотря на его нарочитую расслабленность и скучный костюм какой-нибудь конторской крысы, в каждом движении этого человека была военная выправка.

Зина в каком-то странном оцепенении наблюдала, как он распахнул калитку, прошел по аккуратному дворику и остановился на нижней ступеньки крыльца. Краем сознания она ответила, что этот человек достаточно высок - стоя на нижней ступеньке он почти сравнялся с ней ростом.

Глава 3.3

— Здравья желаю. Винакова Зинаида Борисовна, я так понимаю? Я - Майор Смольяков, можно просто Остап Федорович. Это вы обнаружили тела?

— Тела? — Не сразу поняла Зина, но спохватившись, ответила. — Нет, я обнаружила только тело Ивана. Фамилию, простите, не знаю. А те, что в кургане - были обнаружены моими студентками.

— Это те самые студентки, которые уехали?

— Да, они… Послушайте, а что происходит? Владимир Петрович должен был вызвать милицию. Что-то вы не сильно похожи на милиционера.

— Показать удостоверение? — Остап был безукоризненно вежлив и бесстрастен.

— Уж будьте добры.

Остап достал из нагрудного кармана пиджака темно-красную ксиву, и раскрыл ее перед самым носом Зины.

Все, что она успела увидеть перед тем, как отшатнуться - это черно-белое фото с находящей на него красной печатью и крупные черные буквы “КГБ”.

Чекист.

— К завтрашнему утру запишите мне имена ваших студентов. — Приказал он ровным тоном. — А сейчас - пройдемте.

— Куда? — Зина похолодела внутри, представляя, как ее заталкивают в черную волгу и увозят в ночь.

— В погреб. — На мгновение ей показалось, что Остап улыбнулся одними уголками губ, и она так и не поняла, ободряюще или издевательски. — Вы уже осматривали тело?

— Не довелось.

— Наслышан.

Зина, услышав намек на свой утренний обморок, густо покраснела.

Он развернулся, и пошел в сторону дома участкового, и Зине ничего больше не оставалось, как сунуть босые ноги в шлепки, и отправиться за ним.

— Не думал, что остались доктора, которые боятся крови. — Остап обернулся и посмотрел на нее через плечо.

— Я доктор исторических наук. — Почему-то Зине стало очень обидно за себя.

— Антрополог. Не совсем то, что нам нужно. — Почти прошептал он уже себе под нос, и еще тише добавил. — Но пока и так сойдет.

Ключ от навесного замка оказался спрятан в щели под нагревшейся за день металлической крышей. Щель эта была в тени, а потому почти не заметна.