Пищевая цепочка

«Сядь, — мысленно упрашивал его Слепой, — сядь, дурак! Сядь, а ещё лучше под дерево падай…» Он искал засаду и не видел никого. Найти бы, где прячутся, тогда и поговорить можно будет…

Моня сорвался с места и помчался, бестолково размахивая руками:

— Слепой, беги! Беги! Засада!

Загрохотали выстрелы, Слепой присел, водя «калашом» из стороны в сторону, но по-прежнему не видел ни единой цели. И пули не свистели, не били ни рядом в землю, ни по кустам…

Он запоздало сообразил, что палят вдалеке, с холма. Или на холме, но не в него? Через гребень перевалили двое, один обернулся, вскинул ствол и дал очередь, побежал дальше. Другой мчался и вовсе не оборачиваясь.

Потом на тёмной вершине, чётко вырисовывающейся на фоне синего неба, показался странный силуэт. За беглецами по склону мчалось нечто такое, что может разве что привидеться в кошмаре…

* * *

Когда Моня помчался навстречу приятелю, Мистер шустро, будто только этого и ждал, вскочил и вскинул штурмовую винтовку, выцеливая беглеца. Толик едва поспел подбросить его ствол вверх. Мистер удержал палец на спусковом крючке, развернулся к парню и ткнул оружием в грудь, оттолкнул:

— Факин Толлек, бежать ноу, знать секрет наш! — Глаза у бывшего миротворца были совсем белые, бешеные.

Вот теперь Толик испугался: Мистер ведь ненормальный, может и в своего шмальнуть. За спиной Мистера показался Будда, приставил пистолет к шее дезертира. Тот почувствовал холодную сталь, скривил рот, показывая крупные жёлтые зубы… На холме загрохотали выстрелы, все трое вздрогнули — о Серже-то забыли… Но Серж палил не в их сторону, да и не он один — два ствола били, АКМ Животного тоже работал, потом стрельба оборвалась, на вершине возникли силуэты — двое, пригибаясь, бежали к поляне… а за ними…

— Факин… — только и выдохнул Мистер.

Все трое рванули следом за Моней. Тот, оказывается, успел споткнуться и теперь поднимался с земли. Слепой выставил ствол, но не спешил стрелять, он видел, что произошло за деревом и, наверное, догадывался о том, что двое пацанов на его стороне… или что-то в этом роде. Серж с Животным скатились с холма, Тварь неслась за ними огромными скачками, восемь паучьих ног мелькали под грузной тушей. Мистер оглянулся, выругался и пошёл навстречу Сержу и Сане, поднимая оружие.

Саня Животное мчался впереди, Серж на бегу отшвырнул винтовку, догнал его и свалил подсечкой. Саня заорал, Тварь настигла его, проткнула длинным когтем, подняла… Саня орал, ноги болтались, а из-под плаща, в том месте, где вонзился коготь, хлестала кровь. Серж, воспользовавшись тем, что Тварь замешкалась, бросился в сторону, но Мистер, злобно скалясь, свалил его короткой очередью. Потом пошёл навстречу Твари, поливая её огнём. Тварь вскинула орущего Саню, чтоб заслониться от пуль. Мистер распорол очередью округлый бок монстра, но Тварь это не остановило, она поскакала к дезертиру и ударила его, сбивая с ног. Слепой, который видел короткую схватку, навёл автомат, но стрелять не мог — Тварь заслонялась от него нанизанными на длинные когти Саней и Мистером. Дезертир, корчась от боли и рыча, сменил обойму и дрожащими окровавленными руками поднял винтовку… Тварь теперь не бежала, она стояла, покачиваясь и опираясь на четыре ноги — двумя удерживала жертвы, а ещё две выставила, как щит, перед Мистером. Саня перестал дёргаться и затих, только голова моталась из стороны в сторону. Скорее всего, он уже потерял сознание.

Истекающий кровью Мистер выстрелил. Пули даже в упор не пробивали копыта-когти, унаследованные Тварью от псевдоплоти. Тогда дезертир развернул оружие, короткой очередью разнёс голову Сане, сунул ствол себе под челюсть и из последних сил вдавил спусковой крючок. Моня тем временем успел поравняться со Слепым, за ним бежали Толик и Будда. Шура Очкарик, который видел не всё и совсем ничего не понимал, решил, что двое в чёрных куртках преследуют Моню. Конечно, сомнения у снайпера не могли не возникнуть — Слепой-то стоял на месте. Стреляет он или нет, Шура не понял, потому что Слепой то и дело вскидывал автомат, пытаясь взять на прицел Тварь…

Шура аккуратно прицелился в правое предплечье Толика и выстрелил. Он решил не убивать, но обезвредить преследователей. Толик на бегу почувствовал, как боль обожгла руку, пуля прошла навылет, лишь разодрав мышцы. Тут же несколько пуль просвистели совсем рядом, он с разбегу рухнул на землю, перекатился. Будда завизжал и кинулся в сторону. Теперь Моня сообразил, что происходит, бросился закрывать Толика. Встал и раскинул руки. Слепой выпустил по Твари полмагазина — теперь он не боялся задеть бандитов. Особого вреда Твари он не причинил, но чудище попятилось. Моня заорал, и Слепой обернулся, увидел приятеля, стоящего над парнем в чёрной курточке, и кинулся к ним. Толик завозился на земле, из разорванной руки текла кровь…

— Он спас меня! — выкрикнул Моня. — Слепой, он спас!