Пищевая цепочка

Сталкеры не успели преодолеть и половины расстояния, когда ночную тишину разорвал оглушительный грохот. За деревьями вырос столб дыма, подсвеченного снизу рыжим, в ночное небо полетели крупные и малые осколки… Потом они стали сыпаться вниз. Некоторые падали в «жарку» и заставляли аномалию извергать шипящие струи пламени…

Завалив выход из лаборатории, Тварь отправилась к месту схватки — туда, где остались тела и брошенное снаряжение. Действия Твари казались осмысленными, однако это вряд ли можно было счесть результатом интеллектуальной деятельности в человеческом понимании. Тварь поставила перед мозгом Сержа задачу и позволила ему принять решение — не выдумать, а подыскать приемлемый алгоритм из прежнего опыта. Как проникнуть в лабораторию сквозь узкий вход? Серж знал как. Теперь Твари был необходим рюкзак, оставшийся на поляне.

По пути она наращивала мышцы и временные хрящеобразные конструкции в тех местах, где кости оказались повреждены. Когда Тварь добралась к месту схватки, она уже могла опираться на искалеченные ноги, хотя и по-прежнему пользовалась ими с осторожностью, а подача крови в мозг Сержа была восстановлена полностью.

Тварь обошла поляну и остановилась над отвратительной, обильно залитой кровью кучей, состоящей из ошмётков одежды, кусков мяса и сломанного оружия. Там чудище склонилось, широко расставив длинные конечности — так, чтобы человеческий торс мог дотянуться до земли. Руки слушались плохо, и подцепить рюкзак Твари удалось лишь с третьей попытки, а добраться до его содержимого — с седьмой. Аккуратно расфасованный пластит и запалы в мягком чехле… Моторика пальцев не восстановилась в полном объёме, и свёрнутая набок голова не вполне уверенно могла контролировать действия рук, однако Тварь не испытывала тех чувств, которые мы называем сомнениями, она знала, на что способен человек, и планомерно вырабатывала необходимые навыки заново.

Дрожащие и хаотично дёргающиеся руки подняли рюкзак над вывернутой головой Сержа, медленно и осторожно опустили — неудача. Новая попытка, потом ещё… Наконец рюкзак повис на груди. Тварь подтянула расставленные ноги псевдоплотей и развернулась. Теперь, когда она возвращалась по собственным следам — по прямой, не следуя за меняющим направление Буддой, — обратный путь занял совсем немного времени. Уже подходя к схрону, Тварь заметила присутствие трёх ярких разумов. Она не считала целесообразным вступать в бой, сейчас ей требовался один-единственный трофей — источающий интенсивные эмоции разум Будды. Сказать по правде, самой мощной из этих эмоций был страх. Будда уже испробовал все доступные возможности выбраться из подземелья собственными силами — и сдался. Дверь была заблокирована намертво. Теперь толстяк отступил в глубину подвала и ждал… Он надеялся, что сталкеры подоспеют первыми, но услышал знакомый скрежет когтей-копыт по бетону… Будда не мог догадаться, что предпримет Тварь, поэтому на всякий случай навалил грудой всю мебель в дальнем от входа углу и затаился позади баррикады с оружием наготове.

Тварь остановилась на несколько секунд, взвешивая варианты поведения. Три ярких ментальных сигнала, которые принял мозг чернобыльца, быстро и целеустремлённо приближались. Конечно, они хотят напасть. Тварь выбрала один из стандартных алгоритмов боя, какими пользовалась чернобыльская собака. Для того чтобы пробраться в схрон к Будде, потребуется разум человека, а чернобылец пока что займётся остальными врагами, тем более что он умеет атаковать на расстоянии. И Тварь, с одной стороны, слегка ослабила контроль над мозгом мутанта, с другой — устремила по нервным окончаниям набор электрохимических символов, которые побуждали чернобыльца напасть на пришельцев, чтобы задержать их, пока Тварь управится с Буддой.

Тварь медленно и осторожно, избегая опираться на повреждённые конечности, сошла вниз, ко входу в лабораторию… стала сопеть и скрежетать металлом у двери.

Будда с тревогой прислушивался к звукам снаружи, его била нервная дрожь, и ладони, сжимающие оружие, непрерывно потели. Вот слегка вздрогнула дверь — он не мог знать, что это Тварь непослушными человеческими пальцами прилаживает взрывчатку. Лёгкие скребущие звуки — это она втыкала запалы… Толстяк отчаянно пытался угадать, чем занят враг и как быть ему, Будде? Вдалеке раздались несколько выстрелов, Будда едва расслышал их — заглушали стены и бетонированный скат. Да и сердце колотилось так, что казалось, его стук может перекрыть даже канонаду.

На миг стало тихо, потом копыта Твари застучали снова. Сначала Будда подумал, что проклятая скотина наконец-то поняла, что внутрь не влезть, и решила свалить… затем сообразил, что она обходит вокруг бетонного цилиндра, удаляясь от двери. Зачем? Что ещё она затевает? Толстяк машинально поднял голову — над ним был надёжный бетонный свод, хоть покрытый разводами плесени и зарослями мха, но, конечно, слишком прочный, чтобы Тварь могла пробить его.