Письма 1886-1917

Сегодня выехал в Петербург Юшкевич¹. Он повез в цензуру свою новую пьесу с чудесным названием "Господи, помилуй нас!" В тот момент, когда театры начинают испытывать настоящий голод от полного литературного неурожая, появилась пьеса Юшкевича,- я угадываю ее на сцене и бесконечно радуюсь тому, что появился наконец писатель, который широко и как поэт взглянул на жизнь. Какие бы ни были недостатки в пьесе, в ней есть одно большое достоинство – она поэтична и молода по чувствам и темпераменту.

Если Вы поймете нетерпение голодных, Вы извините мне мое обращение к Вам.

Позвольте воспользоваться Вашей добротой и любезностью и, не злоупотребляя ими, просить Вас посодействовать скорейшему разрешению пьесы.

Если это случится скоро, Вы избавите театр от необходимости ставить другие намеченные пьесы, которые приходится играть по необходимости, а не по страсти или увлечению. За такую услугу буду бесконечно благодарен Вам; теперь же, признаюсь Вам, мне очень стыдно беспокоить Вас своей просьбой и отрывать Вас от Ваших многосложных обязанностей. В заключение письма не могу не выразить Вам моей радости и поздравлений по поводу обновления "Ежегодника". Чудесный журнал, чудесное издание². Дай бог Вам дальнейших успехов. Не откажитесь передать мое почтение Вашей уважаемой супруге от сердечно преданного Вам и искренно уважающего Вас

К. Алексеева

12 сентября 909

Москва

337. Н. В. Дризену

3/XI 909

3 ноября 1909

Москва

Глубокоуважаемый Николай Васильевич!

Пишу в антракте между актами. Это единственное время, когда я могу заниматься своими личными делами. От 10 [до] 12 у меня ежедневно фабрика – конторские дела. От 12 до 4 1/2 репетиции. От 4 1/2 до 5 прием в театре, от 5 до 7 обед и отдых, от 7 до 11 1/2 – вечерний спектакль или репетиция. После спектакля, до 2 час. ночи, работаю над ролью¹. По воскресеньям и праздникам – два спектакля. Когда же мне писать? Когда мне сосредоточиться и уйти в дорогие для меня воспоминания об Антоне Павловиче? Давно уже я собираюсь, хотя начерно, записать все, что сохранилось в памяти, но, увы, мне это не удалось сделать даже летом.

Моя переписка с Антоном Павловичем совершенно интимная. Все, что касалось постановки и пьесы, он писал Немировичу. Так было условлено.

Ваше письмо я передам Владимиру Ивановичу.

Еще раз пересмотрю всю переписку и, если найдется что-нибудь, пришлю, конечно, с разрешения семьи.

Года два назад я рассказывал все свои воспоминания об А. П. моему помощнику по режиссерству – Льву Антоновичу Сулержицкому. Он их записал и хотел издавать.

Сулержицкий кое-что писал в беллетристике и печатался в "Знании". Быть может, Вы поручите мне переговорить с ним или сговоритесь с ним письмом? Его адрес: Москва, Художественный театр.

Теперь о режиссерском отделе.