Письма и дневники

²⁴⁷ Эту должность нес русский дипломат Эйхлер Дмитрий Адольфович, действительный статский советник и камергер.

²⁴⁸ Вильгельм II Гогенцоллерн (1859–1941)– германский император и король Пруссии. В Висбаден он приезжал, чтобы вторично увидеть спектакль «Царь Федор», который он смотрел в Берлине 6 (19) марта 1900 г. См. дневники его адъютанта, графа фон Хилиуса: «19 марта… Император был в восторге от спектакля и по окончании его говорил со мной в библиотеке за полночь об этом высоком и чистом художественном наслаждении… Этот спектакль раскрыл ему немного глаза на внешний мишурный блеск здешних театров и показал ему, где истина. Оба основателя этого спектакля, Станиславский и Данченко, заслуживают глубокой признательности за создание этой труппы, единственной в настоящее время. Императрица вполне разделяет мнение императора… 20 марта. Вчерашний спектакль рассеял все тучи в настроении императора. За гимнастикой император был в отличном расположении духа и все говорил о вчерашнем вечере, освещая спектакль все с новых сторон» («Голос минувшего», № 7–9, 1918. Выписка хранится в Музее МХАТ, архив В. Ж.).

²⁴⁹ Вновь встретясь с тем же русским консулом в июле 1908 г. при открытии памятника Чехову в Баденвейлере, Станиславский писал о нем: «Эйхлер – мил и с достоинством» (Собр. соч., т. 7, с. 394).

²⁵⁰ Алексеева Кира Константиновна (в замужестве Фальк, 1891–1977) – дочь Станиславского, впоследствии хранительница его Дома-музея. Во время гастролей 1906 г. пятнадцатилетняя Кира и двенадцатилетний Игорь ехали в сопровождении своей гувернантки, Эрнестины Карловны Дюпон.

²⁵¹ Станиславскому и Немировичу-Данченко были в Германии вручены ордена Красного Орла IV степени.

²⁵² Штейн Мартин – немецкий импрессарио, владелец театрального бюро в Берлине, занимавшийся проведением гастролей МХТ за рубежом.

²⁵³

Зеленина Маргарита Николаевна (1877–1965).

²⁵⁴ Ермолова тяжело переживала и упадок Малого театра, и перспективу своего перехода на новые роли. Год спустя она просила отпустить ее в отставку, а затем взяла годичный отпуск, еще не зная точно, вернется ли после него в труппу. Прощальный спектакль состоялся 4 марта 1907 г.

²⁵⁵ Вишневский (наст. фам. Вишневецкий) Александр Леонидович (1861–1943) – артист, в труппе МХАТ с 1898 г. до конца жизни. В спектакле «Царь Федор Иоаннович» играл Бориса Годунова.

М. Г. Савицкая в том же спектакле играла царицу Ирину, И. М. Москвин – заглавную роль, В. В. Лужский – князя Ивана Петровича Шуйского.

АРТИСТИЧЕСКАЯ ЗРЕЛОСТЬ 1906–1911

1906–1911

[О ЦЕЛЯХ «НАСТОЛЬНОЙ КНИГИ ДРАМАТИЧЕСКОГО АРТИСТА»]

Речь идет о труде, задуманном Станиславским, которому он в разное время давал разные заглавия («Настольная книга драматического артиста» было наиболее устойчивым).

По-видимому, запись являет собою вариант предисловия к этому труду.

[КРИТИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ О РАБОТЕ МХТ В 1906–1907 гг.]

Записи, которые Станиславский вел с августа 1906 г. по 22 февраля 1907 г. в особой тетради, по своему характеру исключительно драматичны, сложны и субъективны. Они относятся ко времени, когда полнота творческого соавторства обоих создателей Художественного театра в непосредственной работе над спектаклями по ряду причин стала далее невозможной.

В «Моей жизни в искусстве» Станиславский дал совершившемуся свое объяснение: «К этому периоду моей артистической жизни мы – оба главные деятеля театра, т. е. Владимир Иванович и я, – сложились в самостоятельные законченные режиссерские величины. Естественно, что каждый из нас хотел и мог идти только по своей самостоятельной линии, оставаясь при этом верным общему, основному принципу театра.

Прежде за режиссерским столом сидели оба режиссера, часто работая над одной и той же постановкой. Теперь каждый из нас имел свой стол, свою пьесу, свою постановку. Это не было ни расхождение в основных принципах, ни разрыв, – это было вполне естественное явление: ведь каждый художник или артист для того, чтобы работать вполне успешно, должен в конце концов выйти на тот путь, к которому толкают его особенности его природы и таланта.

Разъединение наших путей, совершившееся ко времени нашей художественной зрелости, действительно дало возможность каждому из нас лишь полнее проявить себя.

Не могу не отметить, что как раз к этому периоду относятся высшие достижения Владимира Ивановича в области режиссуры – его замечательные инсценировки «Братьев Карамазовых» и «Бесов» Достоевского…

Я же продолжал в это время свой путь, полный сомнений и беспокойных исканий» (Собр. соч., т. 1, с. 305–306).

Однако, придя в итоге к благородному и справедливому взгляду, выраженному в приведенных строках, Станиславский необычайно болезненно переживал самый период, последовавший за принятым основателями МХТ решением размежевать наперед свои режиссерские труды.