Письма и записки Оммер де Гелль

Талейран обедал у короля 3-го и говорил о наших делах. Вы уже знаете по телеграфу о перемене в министерстве. Я буду покойна, когда Лакав-Лаплан получит портфель. Одна моя забота, чтобы ты устроил надежно наши дела и вернулся к нам морским министром.

№ 56. (ПОЛИНЕ МЮЕЛЬ)

Понедельник, 29 февраля 1836 года

Я была как дома у графини Л<егон> и имела к ней вход во всякий час дня и ночи, когда графиня не была занята посторонними. Я зашла к ней вчера утром в одиннадцать часов. Она еще спала, но проснулась, как я вошла, и мы дружески поцеловались. Ее корреспонденция лежала еще нераспечатанной на ночном столике. Она распечатала несколько писем и начала читать вслух. Морни ей рассказывал мою связь с герцогом Орлеанским, герцогом Немурским, принцем Жуанвильским, князем Тюфякиным, Анатолем Демидовым и д'Альбоном, который у меня был первый раз в жизни. Тут я закричала: он лжец! Морэн эту сцену нарисовал в литографировал с подписью: «он лжец», — слова, сорвавшиеся у меня с языка. Он сознавался, что был со мной в связи, и обвинял меня, что я бросилась к нему на шею в истерическом припадке. Он ее умолял склонить меня к отъезду, написать к матери, пригласить г. Керминьяна. Я невольно усмехнулась — он совершенно был без ума от ревности. Графиня Л<егон> меня прогнала из комнаты, увидя и поняв мою улыбку, зардевшись от гнева и с белой точкой на конце носа, признаком ее бешенства. Я тотчас поехала к Жиске и предупредила его. Он мне обещал дать знать, если что-нибудь будет нового. «А об этом деле беспокоиться нечего. Что у вас, танцуют сегодня? Я к вам приеду».

Я тут только вспомнила, что мне пора торопиться домой. С какой стати было писать это письмо? Решительно не понимаю. Я неглижировала им в последнее время. Я все готовила к разрыву. Он все на охоту ездил. Я ему не раз предлагала разойтись. Связь с графиней Л<егон> У него затевалась давно. Я примечала, что что-то неладно, но подозревала совсем другое. Л<егон> с ним заодно, это очевидно. И она и он меня хотели с рук долой. Они оба знали, что я вела переговоры с Решид-Эффенди. Неужели из одной ревности ко мне они сошлись вместе и решилась на такую пакость?

№ 57. ДЕВИЦЕ МЮЕЛЬ В ЭПИНАЛЬ

Четверг, 3 марта 1836 года

Графиня Л<егон>, как подлая шпионка, передала мои письма Жиске. Он мне их тотчас привез, и я с полной благодарностью приняла его драгоценный подарок. Вечером перед партией у Тюфякина мы имели с ней горячее объяснение. Я почти у нее глаза выцарапала. Она мне с большим хладнокровием доказывала, что две женщины, как мы, не должны, не можем ссориться. Она вышла со мной вместе в другую комнату и вручила мне пакет с пятьюдесятью тысячами франков. «За ваши сочинительские труды», — сказала она мне, и мы нежно обнялись. Мои труды были несомненны, и она мне за них заплатила едва ли дорого. Я рекламировала о ней во всех журналах, да три года усердной переписки, если все это вместе взять, так, право, не дорого.

— Я очень рад, — сказал Тюфякин, — что вы помирились, я страшился за Адель. Она готова была вас вызвать. Адель меня бросает, — и навзрыд заплакал.

№ 58

Суббота, 5 марта 1836 года

Я без ума от Даморо Чинти. Она меня прельстила, обворожила. М-mе Л<егон> говорит, что она мне в матери годится. Если бы моя мать была, как она, или она была бы моей матерью, я была бы очень счастлива.

— Полноте, вы не понимаете, что вы говорите.

— Это я говорю между нами. — Я хотела уколоть графиню и возбудить ее ревность, афишируя Чинти. Успокойся, моя прекрасная: Чинти мне уже начинала надоедать. Последние дни мои я проводила в моем ателье. Я сдала мою квартиру и все вещи перевезла в Компьен, лошадей моих я отправила туда же. Я живу гризеткой, обедая в ресторанах. Это очень забавно. Часто бывают самые неожиданные встречи.

№ 59. АДМИРАЛУ МАКО В БРЕСТ

14 марта 1836 года

В большой опере давали в первый раз «Гугенотов». На бале у Ротшильда — герцоги Орлеанский и Немурский. Первый мне обещал свой нейтралитет. И это много. Чего оно мне стоило! Второй обещал свою поддержку — и это мне стоило не дешевле. Я рада за тебя в огонь и в воду. Хочешь, я поеду в Мартинику?

№ 60. Ф. В. БУЛГАРИНУ

Париж, 4 апреля 1836 года