Письма Яхе

Нахожусь на пути назад в Боготу, толком ничего не сделав. Меня одурачили шаманы (самый закоренелый пьяница, лжец и бездельник в деревне неизменно оказывается шаманом), посадили в тюрьму легавые, и вдобавок обчистил местный хастлер (я-то думал, что получаю невинную провинциальную жопу, но малыш уже успел побывать в постели с шестью американскими нефтяниками, шведским ботаником, голландским этнографом, капуцином-священником, известным среди местных как Мать-Настоятельница, боливийским троцкистом в изгнании, и совместно выебан Комиссией по какао и Point four). В конце концов меня свалила малярия. Буду излагать события более или менее хронологически,

Я сел в автобус до Макоа, столицы Путумайо и конца дороги. Оттуда двигаются дальше на муле или на каноэ. По какой-то причине маленькие городки в конце дороги всегда чертовски ужасны. Любой, кто намерен здесь экипироваться, не найдет в магазинах абсолютно ничего из того, что ему нужно. Нет даже цитронеллы — и ни один человек в городках в конце дороги не знает ничего о джунглях,

Я приехал в Макоа поздно вечером и под подозрительным взглядом национального копа, который так и не смог решить, допрашивать меня или нет, приговорил отвратительный колумбийский безалкогольный напиток. Наконец он поднялся и ушел, а я отправился в кровать. Ночь была прохладной, почти как в Пуйо, другом омерзительном городке в конце дороги.

На следующее утро я проснулся, и хандра стала донимать меня еще в кровати. Я выглянул из окна. Вымощенные булыжником грязные улицы, одноэтажные здания, в большинстве своем лавчонки. Ничего выдающегося, царство обыденности. За весь мой опыт путешественника — а я видел еще более паскудные дыры — ни одно место не опускало меня так, как Макоа. И я не знаю почему.

В Макоа около двух тысяч жителей и шестьдесят национальных копов. Один из них весь день ездит на мотоцикле по округе — по четырем улицам. Его слышно из любой точки в городе. Радио с дополнительными динамиками в любой кантине создает чудовищный какофонический шум (в Макоа нет автоматических проигрывателей, и ты не можешь проиграть то, что хочешь услышать). У полиции есть медный духовой оркестр, который грохочет три или четыре раза в день, начиная с раннего утра. В этом городе, довольно далеко отстоящего от зоны военных действий, я ни разу не видел никаких признаков беспорядков. Но вокруг Макоа витает атмосфера невыносимого и неразрешимого напряжения; силы правопорядка пребывают в состоянии неусыпной готовности подавить любые волнения, которые здесь никогда не происходят. Макоа — Конец Дороги с большой буквы. Последняя мертвая точка с копом, разъезжающим по округе на своем мотоцикле во веки веков.

Я отправился в Пуэрто-Лимон, который находится в тридцати милях от Макоа. До этого города можно доехать на грузовике. Там я вычислил интеллигентного индейца и через десять минут у меня уже была лоза Яхе. Однако индеец не мог ее самостоятельно приготовить, поскольку это монополия брухо (шамана).

Этот старый пьяный мошенник вполголоса напевал над человеком, очевидно заболевшим малярией (возможно, он изгонял злого духа из пациента и направлял его в гринго. В любом случае ровно через две недели после этого я слег с малярией), Брухо сказал мне, что он должен быть полупьяным, чтобы осуществлять свое колдовство и лечить людей. Дороговизна спиртного доставляла больным массу огорчений, а он только и знал, что молотил в два барабана на короткое время опьянения. Я купил ему пинту агуардиенте и еще за одну кварту он согласился приготовить Яхе. Он и в самом деле приготовил пинту холодной настойки, присвоив себе половину лозы, так что я не заметил никакого эффекта.

Той ночью мне снился отчетливый сон в цветах зеленых джунглей и красного заката, который я наблюдал накануне. Мне пригрезился знакомый составной город, но я не мог его точно определить. Частично Нью-Йорк, частично Мехико-Сити и частично Лима, до которой я пока не добрался, Я стоял на углу широкой улицы; мимо проносились машины, и внизу в отдалении раскинулся огромный парк. Не могу сказать, имели ли эти грезы какую-то связь с Яхе. Когда ты принимаешь Яхе, как следствие, вероятно, полагается видеть город,

Я провел целый день в джунглях с индейским проводником, чтобы найти и собрать немного йоки, лозы, которую индейцы используют, чтобы избавиться от голода и усталости во время долгих путешествий по джунглям. На самом деле, некоторые употребляют ее, потому что они слишком ленивы, чтобы есть.

Джунгли Верхней Амазонки обладают менее отвратными чертами, чем американские леса Среднего Запада летом. Песчаные мухи и москиты джунглей единственные выдающиеся вредные насекомые и от них можно избавиться с помощью репеллента. У меня в то время ничего с собой не было. Мне не досаждали в Путумайо клещи или песчаные блохи, деревья в джунглях потрясающие, некоторые из них достигали 200 футов в высоту. Проходя под ними, я чувствовал особое молчание, вибрирующий беззвучный гул. Мы переходили вброд чистые потоки (кто сказал, что нельзя пить воду в джунглях? Почему бы и нет?).