Письма полковнику

Бейсик раздражал. Малолетний уголовник Открывачка и шестерка Воробей — еще больше. Какого черта он, Толик, показал им дыру в решетке?! То есть сдал за здорово живешь эксклюзивную информацию, которую ни власти, ни спецслужбы не рассматривали даже как версию: невозможно, отель такого класса!.. Слил на халяву, как последний идиот. Поддался слишком стремительному ходу событий. Не сумел оказать сопротивления на голодный желудок.

Если разобраться, он вообще не звал сюда эту школьную компанию. Ему был нужен только Стар.

Стар. За вчерашний день и сегодняшнее утро Толик выучил наизусть его походку и наклон головы на крепкой шее над уровнем остальных голов толпы — кстати, тотально жующих без остановки. Но выдержал, не отстал, ни разу не потерял из виду, вызубрил четко, будто знаки дорожного движения перед экзаменом на права. И вот теперь, когда объект сидел тут, рядом, переломившись втрое, подперев коленями подбородок, насупив лоб рельефной ижицей и поминутно взглядывая на часы, — не было никакой возможности с ним переговорить!..

А надо бы. Особенно после того, что сказала Машка. Хотя ничего принципиально нового она, конечно, не сообщила. Ничего такого, о чем он не догадывался бы сам.

Наползало мерзкое, будто колотье небритой лысины под ладонью, чувство потери контроля над ситуацией. Наследство Лилового полковника уплывало из рук. Пускай не само наследство, но уникальная тема, для понимания которой не хватало, возможно, одного-единственного логического кирпичика. Не исключено, что торчащего тут же, в полуметре, на корточках под цветущим кустом. Несколько слов наедине на диктофон. И резонанс, индекс цитируемости, рекламодатели… засесть «Под платаном», взять пива и хот-дог…

Сглотнул. Заставил себя встряхнуться. Если у них выйдет то, что задумал ушастый, и Машка успеет заснять — это перевесит всё.

Но, по правде говоря, он уже сомневался. И не он один.

— Ты же даже не был внутри, — сказал Стар. — Откуда ты знаешь? А если там нет никакого…

— Смеешься? — осведомился Бейсик. — В отеле класса «люкс»? Не переживай, у них всё утыкано тезеллитом. Поле не хуже, чем на разработке.

— Но ты его не замерял. Как ты можешь рассчитать?!

— А правда? — вклинился Открывачка. — Еще поубивает всех на хрен.

— Или наоборот, не возьмет, — поддакнул Воробей. — Помнишь, ты тогда говорил, что Блинберг подскочит, а он малость дернулся, только и всего.

Ушастик вздохнул. Глубоко, снисходительно, устало:

— Пацаны, я удивляюсь. Если вас так интересуют чисто технические подробности, почему никто не ходил после уроков к тому же Блинбергу?.. на физику Среза? А Бейсик теперь должен на ровном месте, за две минуты растолковать, что и как. Это вам не Исходник, тут половина законов работает по-другому… Короче: никого не убьет, но и в сознании никто не останется, гарантирую. Не волнуйся, Стар, поле мы, естественно, замерим. Вон Открывачка сейчас пойдет и…

— Чего? Они же зырят в окна!

— А ты аккуратно, по кустам, по стеночке. Возле двери тебя уже видно не будет, разве что сам засветишься через стекло. Но ты же у нас не полный идиот, просто иногда удачно прикидываешься… Держи!

— Покажь!!! — выдали разом Стар и Воробей, и собственный Толиков голос сам по себе присоединился к общему хору.

На грязноватой Открывачкиной ладони лежало нечто. Пластмассовая коробочка, набитая картонными цилиндриками, переплетенными и спаянными проводами разных цветов, металлическими болванками, кривыми циферблатиками, еще невесть чем, невесть как туда впихнутым… Толик поежился. Застарелый комплекс мальчика-гуманитария высунулся во весь рост, приговаривая что-то ехидно неприличное. Утешало лишь одно: обалделые старшеклассники тоже, по-видимому, слабо представляли себе, как эта штука сделана и тем более как она работает. Единственная кнопка морковного цвета косо торчала из ложбинки, вы плавленной сбоку в пластмассе, и неубедительно покачиваясь на тоненьком проводке.

— Сам дурак, — запоздало буркнул Открывачка.

— Ну, вперед! — сказал Бейсик. — Взламываешь замок, приоткрываешь, суешь в щель, давишь на кнопку. То есть наоборот: сначала давишь, потом суешь. У тебя получится.

Открывачка непристойно заржал и скользнул в кусты, двигаясь бесшумно, как уличный кот. Стар, подавшись было следом, всё же остался на месте, проводил его взглядом и в который раз посмотрел на часы.

Толик тоже хихикнул; однако веселью что-то мешало. Не голод, не близость опасности и тем более не моральные заморочки для замшелых консерваторов, нет. Что-то неправильное, прозвучавшее в предыдущих словах Бейсика, сказанных вроде бы на полном серьезе, хотя с этим ушастым фиг разберешь, он и хохмы выдавал нейтрально-невинным тоном… Стоп. Никто не останется в сознании? А как же Машка будет снимать?!

Кажется, Стар хотел что-то сказать. Но заговорил Бейсик:

— А мы пока поделим сферы влияния, — он расправил на коленке разрисованный стрелками план: точь-в-точь полководец с политической карикатуры. — Нас пятеро, следовательно, каждый должен разоружить и обездвижить как минимум…

— А если не всех возьмет? — снова чирикнул Воробей.