Письма. Том III (1936)

Вы совершенно правы относительно остальных трех с половиной тысяч. Ведь все это время мы почти в каждом письме писали о труднейшем положении, и это читалось всеми Вами и переводилось кому следует. Что же еще можем мы сказать к этому трудному денежному положению? Разве только для Вас можем прибавить, что Стокс, по-видимому, прекратил высылку, ибо за десять месяцев получено лишь шестьсот долл[аров], т. е. как бы за шесть месяцев. Если кто-то думает, что с адвокатами не следует себя обеспечивать никакими соглашениями о гонорарах, то, вероятно, это лицо и предполагает взять на себя все хлопоты в случае этих гонорарных неприятностей — ведь гонорар в понимании адвокатов может вырастать в беспредельность. Частным порядком в хорошую минуту посоветуйте Фр[ансис], чтобы ее брат Давид нашел бы возможность выяснить вопрос гонорара с Плаутом, а может быть, в этом поможет и Стокс, который, по-видимому, так стоит за Плаута. Во всяком случае, должно быть совершенно ясно — и Вы, и мы этим вопросом очень беспокоились, понимая, к каким новым осложнениям недоговоренность может вести. Покупка вещей совершена в Индии — об этом свидетельствует счет в получении задатка, здесь подписанный. Ценим все Ваши заботы и понимание необычайного времени накануне великих подвижек. Вы понимаете, как нужно оберечься от всяких вреднейших покушений, которые могли бы принести непоправимый вред перед продвижением. Нужно дотянуть! Обнимаем Вас, родная наша, будьте спокойны и тверды.

Сердцем с Вами.

184

Н. К. Рерих, Е. И. Рерих — З. Г. Лихтман, Ф. Грант, К. Кэмпбелл и М. Лихтману

1 октября 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

№ 105

Родные наши Зин[а], Фр[ансис], Амр[ида] и Мор[ис], сейчас получено письмо Зиночки от 17 сент[ября], дошло так быстро благодаря «Гинденбургу», а также от Мор[иса], Кл[айд] и Дор[ис] от 9 сент[ября]. Вполне понимаем беспокойство Зиночки о соглашении с другом Кл[айд]. Мы уже так много писали Вам о критическом денежном положении, что и прибавить к этому уже нечего. Будем надеяться, что Кл[айд] хорошо знает своего друга, ибо условие, составленное его адвокатом, почти ни к чему не обязывает, а с нашей стороны предусматривает несколько опасных пунктов. Например — там не сказано, что имеется в виду доллар нынешнего дня — ведь никто не знает, во что превращается денежный знак в течение четырех лет. Кроме того, вещи могут быть выдаваемы пропорционально взносам, а не все сразу за первую четверть всей уплаты. Ведь все ходят под Богом. И кто знает, какие новые люди могут появляться.

Как стоит дело с выяснением гонорара Плаута? Судя по письмам Вашим, он уговаривался о пяти тысячах за оба дела (шеры и налоги) с Франсис. Но ведь это был лишь устный разговор, по-видимому, нигде не закрепленный. А Вы знаете, насколько цифры могут быть растяжимы, и это в конце концов может грозить большими неприятностями. Уже достаточно мы все пострадали от всяких вынужденных недоговоренностей со стороны Леви, лишь бы опять в той или иной степени не повторилось то же самое. Может быть, и Дэвид или Стокс могли бы помочь для установления яснодоговоренности. Мы отлично понимаем, что в разгар битвы нужно быть очень осторожными, чтобы не обескураживать защитников, но все же приходится заглянуть и в будущее, иначе недоговоренность может распуститься в опасный цветок. Неужели публишеры все еще не понимают невозможность приезда? Помимо всех прочих, уже давно перечисленных обстоятельств нужно иметь в виду психологию не только одной страны, но [и] международную, и нельзя допустить непоправимый вред для продвижения.