Письма. Том III (1936)

В общем письме достаточно пишем о том, чтобы всем адвокатам была разъяснена гибельность их идеи о приезде. Все время повторяется о намерении, о главной задаче темных разрушить авторитет. Заманить в уготовленную западню будет сильнейшей победой темных. Как Сказано: «Правильно замечать подпольную работу черной ложи. Они понимают, как можно нанести решительный удар. Они давно наблюдают и умеют подползти. Так они заботятся о том, чтобы заманить. Уже достаточно сказано»[548]. Что же можно к этому еще добавить? Также было Указано, что услышите разные суждения, странные и чуждые, от друзей. Не есть ли сообщаемое Зиной об адв[окате] одно из них? Нужно помнить, что Милл[ер] Указан и полезен, но и на него могут быть странные давления и воздействия. Обережем его. Главное, удержать от нанесения удара по авторитету. В наше время ореол мученичества уже померк. Разве не показательна была пониженная реакция на крик моего сердца, прочтенный в собрании друзей?! Некоторые тонкие и близкие души очень почувствовали это. Итак, ввиду слабости публишеров Совет — затягивать дело. Обнимаем сердцем и шлем физический и духовный мускус.

Сердцем и духом,

Р. Е. и Н.

183

Н. К. Рерих — З. Г. Лихтман

1 октября 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

ДОВЕРИТЕЛЬНО

Родная наша Радночка, сейчас получили Ваше письмо от 17 сент[ября] — благодаря «Гинденбургу» необыкновенно быстро. В общем письме мы затронем все другие вопросы, а может быть, и оба парселя: первый в сорок две и второй — двадцать две вещи. Четыре больших картины идут пароходом «Президент Ван Бюрен» и должны, если без опоздания, прибыть в Нью-Йорк третьего ноября. Как мы уже писали, четвертый ящик с картинами мы пока не высылаем, чтобы удостовериться, насколько без осложнений придут посланные четыре вещи. Думается, что для выбора на пять тысяч и в этих трех посылках, уже находящихся в пути, достаточно вещей, даже с избытком. Уже из телеграммы Вы знаете: мы предоставляем выбор из этих вещей на соответственную сумму самой Флор[ентине], конечно, при вашем участии. Само собою разумеется, до этого выбора условие, поставленное г-жою Рок, не может быть подписано, ибо оно абсолютно не отвечает действительности по многим пунктам. Пункты о футах, о числе, о страховке, о прибытии картин — все это должно быть изменено, если условие это все же нужно. Спрашивается, должны ли мы вычеркнуть на условии все эти пункты и после выбора вставить новые? Ведь Милл[икан] и Вы все отлично понимаете — невозможно подписывать бумагу, во всех пунктах не отвечающую действительности. Особенно сейчас мы должны быть в этом отношении особенно осторожны: ведь достаточно мы слышали укоров и удивлений в том, что мы по требованию Леви подписывали какие-то бумаги. Теперь же будто бы требуется какое-то условие, которое заведомо со стороны двух сторон не отвечает действительности. А ведь в животе и смерти Бог волен. И мало ли какие еще Роки выявятся! Самое простое: деньги даются за вещи, и когда вещи прибудут, то само лицо может в них удостовериться уже не с АРШИНОМ, но с глазами. Ведь не забудем, что в пресловутом условии имеется и еще какой-то крайне сомнительный пункт — о рыночной цене. Мы-то понимаем, что под такой ценой подразумевается последняя бывшая цена, но для Роков она может быть именно базарной ценой текущего дня и часа. Вы уже имеете наше письмо о достойном показывании картин. Конечно, если неосмотрительно попросту раздать картины в частные гостиные, то это может губительнейшим образом отразиться на достоинстве и ценах искусства. Все можно делать, но вовремя и к месту, и с определеннейшими людьми. Ведь никто не станет без обеспечения раздавать Рембрандтов! Конечно, идея о достойной выставке в Холливуде хороша, ибо это место близко искусству и нами еще не было затронуто. Словом, все хорошо в хорошем месте. Как мы уже писали, все вещи, оставшиеся после выбора Флор[ентины], могут быть потом использованы для комбинации Адриана. Но, конечно, картины не могут быть отданы без соответственного обеспечения, и мы уже писали, что их можно выдавать постепенно и соответственно получаемым от него суммам. Конечно, между нами говоря, его условие довольно на воде вилами писано. Сами обстоятельства покажут, насколько это деловито осуществимо. Предполагается, что Кл[айд] Адриана знает и за это время Морис с Кл[айд] достаточно обсудили все детали этого обстоятельства. Вполне естественно, что до получения вещей и рам Вы не покажете и списка картин Флор[ентине]. Можно показывать в рамах и под стеклом. Только исключительным знатокам не нужны всякие параферналии.