Письма. Том III (1936)

6. Как тяжко читать не только во всех годах, но и уже после моего последнего отъезда из Америки выспренные суперлативы, из которых, кроме оригиналов, посылаемых пароходной почтой, вкладываем и сюда копию. Если собрать их вместе, все суперлативы и затем внезапный вольт-фас, то не скажет ли судья — «Господа, тут нужен психиатр!» Также многого стоят заявления самого Хорша на официальном заседании самому Рикаби, что я отдал все мои средства на дела, что является неопровержимой истиной. И еще более усугубляет клеветнический поступок Хорша и его донос в Деп[артамент] Налогов. Он отлично знал, что средства были экспедиционные. Повторяю, что даже о приобретении дома здесь Хорш не имеет никакого права говорить, ибо на этот дом истрачена именно та сумма, которая была дана им нам в Париже в 1923 году за художественные консультации. Какой же позор предателям, которые поносят не только мое имя, но и имя Е. И., от которой они видели столько любви и духовного руководства и которую они так все время превозносили в своих суперлативах! Ведь об этом они сами свидетельствуют [не только] в дневниках, но и в томах частных писем. Как Вы замечаете, мы пока не делали выписок из частных писем, чтобы они не могли обвинять нас в раскрытии частной переписки. Впрочем, если они своими действиями заставят и это сделать, то мы по совету адвокатов готовы представить на суд и этот человеческий документ. В наших письмах мы их ничему дурному не учили. Во многих письмах Хорш благодарит Е. И. за то, что она его воздерживала от спекуляций и тем спасла его от разорения.

9. III. 7. Воздушная почта опять запоздала. Прилагаем копию письма Шкл[явера] очень большого значения. Из нее Вы можете видеть, что из Вашингт[она] всюду протекают вредоносные наветы. Чудовищно подумать, что правит[ельственные] круги будут заниматься зловреднейшей деятельностью, лишь бы доставить хлопоты и беспокойства. Письмо Шкл[явера] имеет значение тем, что он не просто частный человек, но наш представитель и генеральный секретарь Французского Общества, потому такое прямое указание является важным документом. Конечно, адвокаты должны знать о том, какие ловушки изобретаются и расставляются по всему свету. Такие характерные явления должны окрылить наших адвокатов, показывая, в каком необычайном и знаменательном деле они участвуют. Ведь именно в расширении дела лежит и его успех. Если мы случайно нащупываем такую характерную проделку в Париже, идущую из Вашингт[она], то сколько же подобных, а может быть, еще более глубоких подтасовок и ловушек расставлено и в других местах. Множество примеров тому, как злоумышленники и одураченные ими теперешние их помощники искажают факты. Например, в дневниках Леви Вы найдете сообщение о том, что Браун Скотт был привлечен к Пакту исключительно белокурой. Между тем мы знаем из предыдущих тому писем барона Таубе, что он имел и личный разговор, и писал письма Скотту, предлагая ему присоединиться к Пакту. Он же советовал Леви и белокурой повидать Скотта и снабдил их рекомендацией. Конечно, вес голоса Таубе, сотоварища Скотта по Гааге, является гораздо более значительным. Это показывает, насколько все приписывалось ими себе. Во всяком случае, письмо Шкл[явера] представляет документ чрезвычайной важности и характерности.

8. Неужели признается нормальным, что Эрнст, Гринбаум, Шапиро и Шур, которые были нашими общими представителями, теперь защищают двух против пяти? Где же тут этика?! Кроме того, возьмется ли уважающий себя адвокат оправдывать присвоение казначеем чужих шер? В конце концов, все дело сводится к двум, казалось бы, простейшим пунктам: а) присвоение чужих шер и б) самоуправный захват Учреждений и самовластное назначение новых членов-самозванцев. Дело же о налогах сводится к клеветническому доносу, который пытается назвать экспедиционные суммы частными средствами. При этом утаивается, что и Вы посильно жертвовали в фонд экспедиционных сумм. Казалось бы, все это так очевидно, и можно лишь удивляться, [как] в конституционном государстве такие явные злоупотребления и брич оф трест не находят сразу законного отпора, а злоумышленники не получают сразу законного возмездия.