Письма. Том III (1936)

Итак, продолжайте свою необычайно полезную образовательную деятельность, о которой всегда буду рад услышать.

С самыми лучшими пожеланиями Вам и всем преподавателям.

Искренне Ваш,

Основатель, почетный президент и член Правления Мастер-Института Объединенных Искусств

41

Н. К. Рерих — З. Г. Лихтман, Ф. Грант, К. Кэмпбелл и М. Лихтману

5 марта 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

№ 42

Родные З[ина], Фр[ансис], Ам[рида] и М[орис], посылаем Вам телеграмму, в которой спрашиваем, имеется ли у Вас копия репорта, составленного Хоршем для Хорнера в Олбани? В этом репорте много полезных сведений, и в своих письмах Хорш весьма им гордится. Мы уже прислали Вам выписанные оттуда сведения об экспедиции и о Мастер-Институте, но весь репорт очень длинен, потому прежде чем переписывать более ста страниц, спрашиваем, имеется ли он у Вас. Также спрашиваем, понравилась ли Вам открытка Гималайского Института, которую Вы могли разрезать пополам и сохранить как памятку. Также спрашиваем о судьбе тетрадей-манускриптов, ибо злоумышленники могут пользоваться материалом и грубо нарушать авторские права.

1. Продолжаем высылать Вам дневники и репорты Х[орша]. Опять предлагаем Вам раньше ознакомиться с ними лично, чтобы не встретиться с недоуменными вопросами адвокатов. Вы также еще раз поймете из содержания его дневников, почему мы всегда так много писали о необходимости единения. Ведь всякие наветы в дневниках лишь показывают, что за все время работы с ними с их стороны было недоверие и желание полной диктатуры.

2. Чрезвычайно важно, что документально известно, что Хорш был первоначально казначеем, и лишь потом по моему же предложению соединил это назначение с президентством. Ведь более чем естественно, что шеры, как и прочие финансовые документы, хранились у казначея; опять-таки подчеркнем, что для адвокатов это обстоятельство чрезвычайно важно. Также чрезвычайно важно и то, что ответственность казначея за финансовые документы особенно велика. Ведь злоупотребил чужими шерами не просто Хорш, но казначей Хорш!

3. Вы имеете уже достаточно документов не только о том, что экспедиция была послана Америк[анскими] Учреждениями, но по нынешним временам важно, что и Мастер-Инст[итут] оф Юнайтед Артс также посылал эту экспедицию. Значит, не только Музей, но и теперешнее Учреждение вполне ответственно. Если, как Вы пишете, Уоллес злоупотребляет своим влиянием и в деле налогов, то ведь об этом или делегация, или конгрессмен, или какие-либо другие лица [должны] известить Главу. Ведь такое обстоятельство совершенно недопустимо со стороны администрации. При этом та же делегация или те же лица могут упомянуть о циркулирующих недостойных письмах, посланных тайно в разные страны. Ведь и такое вмешательство лишь наносит ущерб достоинству страны. Какой же администратор имеет право ставить свои личные чувства, еще неизвестно на чем основанные, превыше самой идеи? Не для провала же своих выборов администратор будет заниматься такими делами! Каково мнение Шу[льца] о проштудированных им письмах? Знает ли он и все дело двух пресловутых ботаников, которые действовали и были посланы с определенным злым умыслом?

4. Понимаем, что теперь выпад будет произведен на картины Музея. Но Вы всячески и везде подчеркнули, что все картины Музея являются собственностью нации, что было подтверждено многократно в течение целого десятилетия и подчеркнуто и самим Хоршем и в репорте Хорнеру, и во всех его писаниях. Наверное, Зина сказала об этом Андерсону, когда он приходил по этому делу. Также и Комитет Друзей Музея, конечно, имеет своею ближайшею задачею отстоять Музей, ибо и название Комитета они приняли сами. В порядке ли хранятся у адвокатов все передаваемые Вами документы? Ведите точный список всего им Вами переданного. Ведь всякая утрата таких документов была бы невосстановима, она не только бы подорвала и это дело, но и была бы пробелом в истории Учреждений.

5. Посылаю Зин[е] очередное письмо по ее репорту о Мастер-Институте. Ведь никто из нас в отставку не подавал, никого из нас не извещали ни о каких изменениях, и мы должны твердо и сознательно во имя дела просвещения оставаться на наших постах. Появление какого-то самозваного Совета Трэстис настолько связано с кражею чужих шер, что такой самочинный захват, конечно, будет осужден. Вообще, чудовищно видеть всю ту умышленную вредную неразбериху в делах, которую внесли действия самозваного и его двух соучастниц. Радовались успешной лекции Зины в доме Спинозы[164]. Верим, что за этой группой и многие другие группы, клубы и общества присоединятся, негодуя на происходящее попрание культурного дела.