Письмо

— У тебя на тумбочке, я еще вечером положила, — ответила она, вбежав в комнату, едва дыша.

Она провела рукой по тумбе, пытаясь нащупать в темноте чертовы сигареты. Их не было. Тина сделала глубокий вдох, пытаясь совладать с подступающей паникой.

— Я немного раздвину шторы. Ничего не видно.

— Черт подери, женщина! Я что — так много прошу? Чтобы у мужика с утра была сигарета! Это что, так сложно? У меня все горло дерет.

От него несло вчерашним кислым виски.

Наконец она нашла сигареты на полу — они завалились между кроватью и тумбой.

— Вот они. Ты, наверное, задел во сне.

Рик пристально посмотрел на нее, затем приподнялся и вырвал пачку у нее из рук. Она вздрогнула и непроизвольно закрыла лицо руками. Он схватил ее за запястье, и на секунду их глаза встретились. Тина зажмурилась, стараясь побороть слезы.

— Ты в порядке, дорогой? — спросила она, обвивая его шею руками. — Чудесный был день, правда? Поверить не могу, что я наконец миссис Крейг.

Тут она резко вскочила:

— Слушай, мне ведь нужно потренироваться писать новую подпись.

Она взяла ручку и лист бумаги с прикроватного столика и старательно вывела «миссис Тина Крейг» с пышными завитушками.

— Встань, — приказал он.

Тон смутил Тину, но она сделала то, о чем ее просили.

Рик поднял руку и резко ударил ее по лицу.

— Не смей делать из меня посмешище, — рявкнул он и бросился вон из комнаты.

И вот, четыре года спустя, они молча смотрели друг другу в глаза. Наконец, Рик отпустил ее руку.

Тина с облегчением выдохнула и потерла посиневшее запястье. С той самой брачной ночи она поклялась, что не позволит превратить себя в жертву — одну из тех несчастных жен, которых бьют мужья и которые при этом постоянно умудряются оправдывать их скотское поведение. Много раз она грозилась уйти, но в последнюю секунду всегда передумывала. Рик становился таким кротким и несчастным, так глубоко раскаивался и обещал никогда больше не поднимать на нее руку. Но в последнее время он стал пить больше, и его выходки участились. Наконец настал день, когда ее терпению пришел конец.

Зажав под мышкой «Спортинг лайф», она поднялась наверх с кружкой чая.

— Вот и чай, — сказала она, стараясь придать голосу напускную беззаботность.

Ответа не последовало. Оперевшись на подушку, Рик снова задремал. Из открытого рта торчала сигарета, опасно балансируя на сухой растрескавшейся губе. Тина вынула окурок и затушила его.

— Я принесла тебе чая, — сказала она. — Я собираюсь в магазин. Ты тут справишься?

Рик приподнялся на локтях.

— Во рту пересохло, как у верблюда, — прохрипел он. — Спасибо за чай, солнышко.

Он похлопал по одеялу, приглашая ее сесть.

— Присядь ко мне.

Таким был Рик: в мгновение ока он превращался из низкого злобного мерзавца в ангелочка из церковного хора.

В это Тина могла поверить с большим трудом, но спорить с Риком в любом случае было плохой идеей, так что она чуть заметно кивнула.

Она молча вздохнула и закатила глаза к потолку. «Начинается».

— Можешь сделать за меня ставку?

На этот раз Тина не выдержала:

— Рик, ты уверен, что это хорошая идея? Ты же знаешь, как туго у нас с деньгами. Я одна зарабатываю. Ну какие тут скачки?

— «Я одна зарабатываю», — передразнил Рик. — Никогда не упустишь возможности мне об этом напомнить, самодовольная корова!

Столь злобный выпад испугал Тину, но Рик вернулся к сути дела:

— Сегодня же «Гранд Нэшнл», черт подери! Сегодня все ставят.

Он нагнулся, подобрал с пола брюки и вынул из кармана свернутую пачку купюр.

— Тут полтинник, — сказал он, оторвал крышку от пачки сигарет и написал на ней кличку лошади. — Наш счастливый полтинник.

Он протянул ей деньги и кусок картона. Тина в полном остолбенении уставилась на него.

— Где ты это взял?

— Не твое дело, но раз уж ты спрашиваешь — выиграл на скачках. И кто тут говорил, что это пустая трата времени?

«Лжец».

Тина чувствовала, как в глазах мутнеет, а голова начинает гореть.

— Рик, это больше, чем я зарабатываю за неделю.

— Знаю. Разве я не молодец? — ответил он самодовольно.

Тина сжала руки, словно в молитве, и поднесла их к губам. Стараясь сохранять спокойствие, она сделала глубокий медленный вдох.

— Но этих денег хватило бы, чтобы заплатить за свет или купить еды на целый месяц.

— Боже, Тина! Какая же ты зануда!

Дрожащими руками она развернула пачку веером. Она знала, что физически не способна отдать столько денег букмекеру.

— Ты сам не можешь поставить? — взмолилась она.

— Чертов букмекер сидит у тебя за соседней дверью. Тебе что — порог переступить трудно?

— Ублюдок! — заорала она. — Чертов ублюдок!

Она зарыдала, судорожно вздрагивая всем телом.

— Ты что, думала меня облапошить?

Тина вскочила и обернулась. В дверном проеме, с очередной сигаретой в зубах, стоял Рик в заляпанной полинявшей футболке и грязных трусах.

— Это ты взял! Как ты мог! Я работала в две смены, чтобы их скопить, откладывала несколько месяцев.

— Хватит истерить. Чего ты ждала? Прячешь деньги от собственного мужа! На что ты копила?

«Чтобы отделаться от тебя, пьяное ничтожество».

— Это был… сюрприз. Небольшое путешествие. Я подумала, нам обоим не помешало бы немного развеяться.