Письмо императрицы

Столь же великолепны были и комнаты. Стены Наташиной спальни затягивали обои из сливочно-желтого шелка, над изголовьем кровати нависал балдахин из белого атласа с золотыми узорами, подбитый изнутри нежно-розовым муаром. Из такой же роскошной ткани были сделаны занавески на окнах и обивка мебели. Пространство пола устилал белоснежный ковер с рисунком из желтых и розовых роз.

Спальня Павла была отделана точно так же, с той небольшой разницей, что место розового цвета занимал голубой. Между спальнями находилась просторная гостиная, убранная в светлых золотисто-зеленых тонах. Одним словом, устроились Наташа и Павел с комфортом, не хуже, чем в самом дорогом отеле. Но зато ни в одном отеле они не могли бы чувствовать себя в такой безопасности, как в охраняемом посольстве.

Насмотревшись на сад, Наташа повернулась к кровати, раздумывая, не понежиться ли еще немного в мягком, уютном гнездышке. Но тут раздался деликатный стук в дверь и, когда Наташа отозвалась, в комнату вошла горничная. Она держала перед собой корзинку с высокой ручкой, полную чудесных алых роз.

– Эти цветы, мадам, только что принес посыльный, – с улыбкой пояснила горничная. – Здесь есть и записка, – она указала на листок бумаги, прикрепленный к плетеной ручке.

Закрыв за горничной дверь, Наташа торопливо развернула записку и с любопытством прочла несколько строчек, написанных красивым, элегантно-небрежным почерком:

«Прекрасная графиня! Я только что узнал о вашем благополучном прибытии в Париж и спешу засвидетельствовать вам свое почтение. С нетерпением жду той счастливой минуты, когда смогу любоваться вашей божественной красотой. Преданный вам виконт Пьер де Лансак».

Отложив записку, Наташа мечтательно улыбнулась. Что ни говори, а все-таки приятно, когда тобой восхищаются и пытаются завоевать твое расположение. Но интересно, как отреагирует Павел на такой знак внимания со стороны де Лансака? Хотя какая разница, ведь она вовсе не стремится вызвать его ревность.

Взгляд Наташи снова упал на роскошное ложе. Не в силах стравиться с соблазном, она сбросила пеньюар и скользнула под белоснежную простыню, прикрытую стеганым одеялом из лебяжьего пуха. Разнежено потянувшись, Наташа закрыла глаза… и тут же снова открыла, услышав стук в дверь, на этот раз совсем не деликатный.

Не успела она раскрыть рот, как дверь распахнулась, и в комнату вошел Павел. Он был в утреннем фраке песочного цвета и белых облегающих лосинах с короткими сапожками. Его волосы были взъерошены, а щеки слегка раскраснелись, из чего Наташа сделала вывод, что он только что вернулся с прогулки.

– Черт вас побери, Ковров, – проворчала она, подскакивая на кровати и торопливо натягивая на грудь одеяло. – Вы когда-нибудь перестанете врываться ко мне, когда я не одета?

Павел скользнул по ней любопытным взглядом, и его губы сложились в ироничную ухмылку.

– Поразительно, как парижский воздух действует на женщин, – произнес он дразнящим, насмешливым голосом. – Вы здесь всего второй день, а уже отказались от привычки спать в ночной рубашке.

– Ничего подобного, – хмуро возразила Наташа. – Я спала в рубашке, как и всегда, и сняла ее, потому что собиралась принять ванну.

– Да, только этой самой ванны я что-то не вижу, – съехидничал Павел. И внезапно посерьезнев, прибавил: – Ладно, Натали, не будем сейчас ссориться. Я получил важные известия, поэтому и спешил к вам.

Он помолчал, ожидая, пока она превратится во внимание, а затем торжественно выпалил:

– Мне только что донесли, что Джонатан Стентон в Париже.

– Что?! – Наташа едва не выскочила из кровати, забыв, что на ней совсем нет одежды. – О нет, такого просто не может быть! Вы уверены, что ваш информатор ничего не напутал?

– Абсолютно. Человек, который хорошо знает Стентона в лицо, не далее как вчера встретил его на улице. К сожалению, выяснить, где он обитает, не удалось: видимо, Стентон заметил слежку, а потому поспешил улизнуть. Но в том, что это был именно он, сомневаться не приходится.

– И… что теперь?

– Наши доверенные люди обходят все парижские гостиницы, пытаясь выяснить, не поселился ли Стентон в одной из них. Хотя скорее всего, Стентон остановился в более надежном убежище.

– Простите, но кого вы подразумеваете под «нашими доверенными людьми»? Не могли бы вы выразиться яснее?

Немного поколебавшись, Павел сказал:

– Видите ли, дорогая моя Натали, во Франции полно русских шпионов… так же, как в России французских. С некоторыми из них я довольно близко знаком. Кроме того, – продолжал он, не сдержав улыбки при виде изумленно вытянувшегося лица компаньонки, – есть еще некий офицер французской тайной полиции, который иной раз… оказывает нам небольшие услуги, и ряд других лиц. Простите, Натали, но больше я ничего не могу сказать. Это чужие тайны, и вам их знать не следует.

Наташа потрясенно посмотрела на Павла. Потом неловко откашлялась и спросила:

– Так, выходит, вы уже не первый раз выполняете подобные поручения?

– А вы думали, что меня послали в Париж за красивые глаза и умение махать саблей? – с усмешкой бросил Павел.