Письмо из прошлого

- Так что с учебой? – спросила Маша, представив себя в черном сарафане, в котором появлялась на первое сентября последние два года. – Сарафан мне мал.

- Я знаю, дочка, - ответила Анна и посмотрела на нее долгим взглядом. – Все купим, но позже.

- Хорошо.

- Чем будешь сегодня заниматься?

Мать снимала с волос бигуди и складывала их по одной на стол.

- К Гале пойду, она попросила с ней на почту сходить. Ей посылку тетка из Германии прислала.

- Сходите. – Мать кивнула, взъерошила пальцами волнистые короткие волосы. – Опять шмотки?

- Скорее всего. – Маша пожала плечами, жалея о том, что у нее нет такой родственницы.

- Буржуи! – мать дернула плечом, закурила.

- Ма, ты опаздываешь.

- Нет, нормально. – Обе посмотрели на стрелки часов, сквозь сигаретный дым, подымающийся к потолку.

- Мам? – Маша попыталась заглянуть матери в глаза.

- Что?

- Зачем ты пьешь?

- Ой, Машка, хватит! – отмахнулась та и подошла к окну, открывая форточку.

- Когда-то мы были счастливы.

- Все проходит, - отозвалась мать. – Счастье – это всего лишь миг. Счастье скоротечно, как и сама жизнь. Все когда-нибудь заканчивается. И жизнь тоже.

- Что ты такое говоришь? – Маша бросила на стол недоеденное галетное печенье. – Все зависит от нас самих.

- Взрослеешь. Выглядишь старше.

- Знаю.

- Извини, - мать обернулась, в глазах блестели слезы, но Маша уже вышла с кухни.

- …Анна Ильинична? – позвала Оксана и потрясла женщину за плечо. – Вам плохо?

- Помоги мне. – Попросила дежурная сестра, и они вместе подняли Анну на ноги. – Дверь открой.

- А что  с ней?

- Все хорошо. – Анна мотнула головой, открывая глаза. Из темноты появились два женских лица. – Сейчас…Будет лучше.

- Таблетки она принимала? – спросила женщина.

- Какие таблетки? – растерялась Оксана. – Я не знаю.

Но женщина лишь махнула на нее рукой и побежала по коридору. Уже позже Оксана узнала, что Анна неизлечимо больна.

***

На почте как обычно было шумно, словно и не будний день вовсе. Пока Галина отстаивала очередь за получением посылки, Маша залипала на витрину. Яркие обложки книг, журналы – она бы с радостью что-нибудь почитала – дома только пособия по медицине. Врачом может надо было стать? И так всю теорию с детства знает.

Галя окликнула ее, с усмешкой в глазах кивнула на огромную коробку, которую и вдвоем не утащить. Маша восхищенно присвистнула, завистливо поджала губы.

Подруга устроила дома настоящее дефиле. Придирчиво рассматривала каждую новую вещь, морщила нос, вышагивала по комнате и следила за реакцией Маши. Марии все нравилось. Галя фыркала, спорила и каждая третья вещь небрежно летела в сторону двери. Маша молчала. Не ее подарки. Она бы ничего не выкинула.

Галина со свистом вынула из коробки очередной пакет, в котором лежало что-то вязаное, красивого небесного цвета, Маша невольно вытянула шею, заглядывая.

- Класс! – Галя тряхнула длинными черными волосами, подбежала к зеркалу, приложила к себе свитер. – Блин, мне не идет голубой! – Она возмущенно надула губы. – Почему он не красный к примеру?

Свитер ненужным комком упал на диван, аккурат около Маши, а сама Галя уже потеряв к нему всякий интерес, примеряла черную юбку. Маша взяла свитер, мягкий и красивый, приложила к себе, посмотрела в зеркало. Красивый. И ей очень идет. Освежает. Но о такой вещи оставалось только мечтать, а попросить – неудобно.

Маша остановилась у киоска, вытряхнула из кармана всю мелочь.

- Семечки. Вот, эти.

Она ткнула пальцем в стекло витрины на красную пачку.

- Не бросила еще курить?

 Маша вздрогнула. Обернулась. Максим стоял, опираясь спиной о киоск.

- Привет. – Она отвернулась, чувствуя, как запылали щеки. Надо же, заговорил с ней первым…

- Ясно. – Он сделал шаг и слегка отодвинул ее от окошка. – Колу, пожалуйста.

– Нет, не бросила. Зачем?

Маша сделала шаг назад, быстро поправила хвост на голове, облизнула губы. Максим обернулся, хмыкнул:

- Затем что курить вредно! Не вырастешь.

- А я, по-твоему, еще не выросла?

Он усмехнулся, окидывая ее взглядом.

- Ну да, что это я. Рост у тебя приличный – кобылка добрая.

Маша выгнула одну бровь, не переставая улыбаться. Он насмешливо спросил, засунув руки в карманы джинсов:

- Гуляешь?

- Гуляю.

- А чего одна?

- А с кем еще? – она дернула плечом, снова осмелилась посмотреть на него – кайф.

- Подружки где твои? – он взял в рот пластик жвачки. – Постоянно одна.

- Они дома, - соврала Маша, кроме как с Галькой больше ни с кем не дружившая.

- Странная ты, Маша. – Он перестал улыбаться. Глаза серьезные, рассматривает как экспонат в музее, и она горит от этого, покрываясь пунцовой краской.

- Нет, ты просто меня не знаешь. – Она мотнула головой, отворачиваясь, облизнула губы, продолжая от смешанного чувства неловкости и стеснения, чертить носом кроссовка круги на пыльной дороге.

Максим хмыкнул, но продолжил стоять рядом с ней, к машине, что стояла у дороги с открытой дверью, идти не торопился. Маша поджала большой палец на ноге, дырка на кроссовке сияла черной дырой. Стыдно-то как…