Письмо моим детям и детям грядущего мира

2. Если человек хочет примириться с природой, которая его породила и которую он предал, то ему следует научиться обращать неистовую силу смерти в неистовую силу, исходящую из воли к жизни.

3. Пусть он стремится вознаградить безвозмездность неисчерпаемых природных источников столь же неисчерпаемой щедростью жизни, которая не скупясь создаёт и воссоздаётся.

4. В погоне за быстрой наживой аферисты распространили по всему потребительскому обществу «гедонизм конца света», лозунг которого – «Наслаждайтесь сегодняшним днём, ибо завтра будет хуже!» – выгоден им вдвойне: он повышает продажи и прочно закрепляет цепи смирения, бездействия и фатализма. Именно нам предстоит освободить подлинно прожитые наслаждения от оболочки, которая удерживает их, искажает, засоряет, превращая их в товары. Однажды «быть» должно избавиться от господства «иметь».

Самые страшные последствия банковского мошенничества и рыночного цинизма возникают не столько из-за лжи или бесчестности, сколько из-за тайного благоговения перед деньгами, как будто они являются высшей ценностью, дающей право купить всё остальное. У тех, кто упорно голосует за посредников деляческой политики, в душе сидит мелкий жулик, рвущийся безнаказанно стать крупным коррупционером. Культ обладания и хищничества повсюду убивает человека.

Жизнь – это безвозмездность в чистом виде. Она отдаёт себя и не требует ничего взамен. Она несовместима с экономикой, сводящей её к никчёмному выживанию, и более того, она даже способна нас от неё освободить.

Нам необходимо вернуться к истокам. Слишком многие мнимые революционеры думали, что бьют по капитализму, проседающему под весом собственного абсурда. Предполагалось, что они наносят смертельные удары, а на деле эти хвастуны лишь выразительно махали шпагами в воздухе. Революция повседневной жизни заключается вовсе не в том, чтобы выместить гнев, сжечь символы угнетения или отомстить марионеткам власти – начальникам, полицейским, чиновникам. Старый мир привык к подобным разрядкам, к коим необузданное насилие приводит копившуюся день за днём тревогу.

Слишком долго протестная деятельность ограничивалась лишь поджогом дома, крыша которого уже давно полыхала. Сколько времени понадобилось нам для того, чтобы решиться, наконец, покинуть это жилище и построить себе другое, где пламя радости согревало бы сердца, не сжигая их?

Как только от гражданского неповиновения начнёт исходить больше жизненной силы, чем волюнтаризма, никакой гнёт не сможет противостоять бурному потоку свобод, несущихся на неукротимых волнах жизни.

Преображённая благодаря человеческому сознанию жизнь – это оружие, создающее, а не убивающее. Она преподносит нам урок, который в эти смутные времена не мешало бы учесть: бороться необходимо против угнетающей нас тоталитарной системы, а не против людей, что думают, будто управляют ею, а на самом деле лишь создают видимость.

Мы слишком часто не глядя смешивали прожитую реальность и символы, присвоившие себе право её воплощать. С удручающей непринуждённостью мы переходим от аналогии к символу. По сути же они совершенно разные.

Аналогия – это признак существ и вещей, представших в системе подобий. Это наука отзвуков, неких соответствий, чьи микрокосмические и макрокосмические эффекты только сейчас начинают интересовать исследователей.

Символ же рассчитан на обособленную мысль. Это – аналогия, пропущенная через разум и впитавшая всю его жестокость.

Как можно доверять тому, кто поджигает банк, убивает начальника, разворовывает магазин, утверждая, что его поступок ставит под угрозу банковскую систему, искореняет эксплуатацию или же ликвидирует рыночную систему?

«Убить человека, – писал Кастеллио, – не значит защитить доктрину, это значит просто убить человека».

Сколько горемык пали жертвами насилия и убийств, потому что они, к своему несчастью, были живым воплощением каких-либо символических образов; сколько людей погублено из-за ярлыка, который они позволили на себя навесить!

По крайней мере, повреждения не затрагивают системы и механизмы оплаты. Никто не рискует проливать кровь, выводя из строя арсенал контроля и получения средств. Сломать кассовые аппараты, таможенные заграждения на дорогах, бюрократические машины государственных и многонациональных мафиозных группировок – не так ли надо защищать граждан от грабительских пошлин и налогов, которые служат для того, чтобы заполнить дыры, образовавшиеся в результате банковских хищений? Что толку возмущаться, если гражданское неповиновение направлено не на все декреты сразу?

Наша война не просто проходит по развалинам рыночной цивилизации, она готовится – больше чем любая война – создать новые условия жизни. Это единственный способ раз и навсегда покончить с засильем товаров.

Вы – дети вечной весны

Я всегда был невероятно счастлив появлению детей, внуков и правнуков.

Я ненавижу политику повышения рождаемости, которая с ханжеским призывом «Пусть живут!» проповедует бездумное, механическое увеличение числа маленьких беззащитных существ, брошенных на растерзание безжалостному миру.