Во-вторых, огромное значение имеют сексуальные отношения. Если вы привыкли получать удовольствие от еды, то самое время для
Однако давайте не будем ограничиваться дофамином. За сорок лет до первого появления «Битлз», за более чем тысячу километров от Ливерпуля, Зигмунд Фрейд написал работы и о «Битлз», и о Брайане Эпштейне. Разумеется, он не использовал именно эти имена – эти люди еще и на свет тогда не появились. Однако Фрейд описал человеческие побуждения, которые рождаются глубоко в мозге, в одной из самых примитивных его частей. Фрейд считал, что все эти грязные, требующие веселья, безответственные и притягивающие неприятности желания являются основой
Однако эго, как мы знаем из трагического примера Эпштейна, далеко не всесильно. Фрейд описал еще и третью психологическую сущность, которую он назвал «суперэго». Суперэго уже не занимается управлением ваших примитивных желаний и потребностей. Ему до них просто нет дела, оно помогает вам более адекватно оценивать сложившуюся вокруг вас ситуацию. Когда вы стремитесь творить добро, наплевав на свои собственные желания, то это происходит благодаря работе суперэго. Когда вы чувствуете себя виноватым из-за того, что кого-то подвели, то это тоже дело рук суперэго. Это та часть вашего Я, которая беспокоится об окружающих.
По правде говоря, ваше эго – ваш внутренний менеджер – не такое уж и благородное создание. Все, что его интересует, – это выгода. Смысл в том, что эго помогает вам добиться максимальной эффективности при взаимодействии с внешним миром только для того, чтобы тоже получить с этого проценты. Супер-эго – это нечто совершенно другое. Его беспокоят потребности и желания людей вокруг.
Подобный более широкий взгляд на вещи вокруг способен спасти вашу жизнь. Он может дать ту самую мотивацию, которая вам так необходима для того, чтобы начать вести более здоровый образ жизни. Именно об этом говорил сэр Пол Маккартни, когда вспоминал, как он любовался вместе с женой видом из окна своей фермы в Шотландии.
Это был воскресный полдень, мы сидели за обеденным столом и ели запеченную ягнятину, в то время как молодые барашки резвились у нас прямо за окном. В какой-то момент мы перевели взгляд от бараньего мяса у нас в тарелках на тех же самых живых животных на улице и осознали: «Черт, да мы же едим одно из этих милейших созданий, весело играющих во дворе!» На нас просто снизошло озарение. «Погоди, погоди, а оно нам вообще надо?» Это и был тот самый поворотный момент, когда мы решили отказаться от мяса.
Подобная внутренняя перемена произошла не под действием честолюбия. В этом случае дело было не в работе их подсознания. Их внутренний менеджер тоже был тут ни при чем. Пол и Линда начали ценить мир вокруг них. А затем они поняли, насколько выбор рациона питания влияет и на их собственных детей.
Этот вопрос стал для нас по-настоящему актуальным после того, как однажды наша младшая дочь Стелла вернулась из школы и рассказала о том, что они устроили обсуждение темы вегетарианства. «Мам, когда мы спорили на эту тему, я говорила от чистого сердца», – сказала она.
На протяжении большей части человеческой истории мы не нуждались в том, чтобы наше суперэго наставляло нас на путь правильного питания. Чипсов и шоколадных батончиков просто не существовало. Мы не умели извлекать сахар из свеклы или тростника, нам не было ведомо, как превратить какао-бобы в батончик «Сникерса». О сыре не было и речи, а чтобы приготовить на ужин мясо, нужно было немало потрудиться – мы не могли просто пойти в ближайшую мясную лавку или купить курицу гриль, каждое добытое животное давалось нам ценой невероятных усилий. Когда же все эти продукты появились, то понадобилось немало времени, чтобы они стали дешевыми и по-настоящему общедоступными, какими являются сейчас.
Современные технологии решили эту проблему. Вредная еда стала дешевой. Мы можем заполучить ее в любой момент, стоит только захотеть. Она манит нас на каждом углу, и именно это обернулось для нас серьезными неприятностями.