Питерские монстры

Однажды в дом зашел их главный. В галифе, фуражке, но без револьвера – почему-то с огромным черным зонтом. Господин Иванов сбрил усики и стал смотреть еще злее.

– Господин Иванов. – Алиса была так напугана, что обрадовалась даже ему.

– Товарищ Иванов, – с неприятной ухмылкой поправил он. – Мы же с вами товарищи, мисс Алиса, не так ли?

Люди вокруг заржали.

В тот вечер отец Алисы уступил. Наверное, впервые в жизни. Он попытался жить при новой власти, выполняя указания товарища Иванова, но всем было ясно, что долго так не сможет продолжаться. В их доме поселились посторонние люди, а товарищ Иванов занял кабинет отца.

Алиса целыми днями болталась по городу, не желая возвращаться домой. На нее часто нападали – она убегала и пряталась. Но когда убежать не получалось, приходилось вытягивать из людей всю влагу. Сначала неумело, но с каждым разом все увереннее. Потом она совсем перестала убегать и уже сама начала подкарауливать в переулках и кабаках.

Ночью, в конце сентября, Алиса услышала тяжелые неторопливые шаги за собой. Она уже давно не убегала, но в ту минуту ей снова захотелось бежать и прятаться.

– Алиса, – окликнули ее, но даже тогда она не сразу остановилась.

– Папа?

– Идем, нам пора. – Он что-то прижимал к груди. Что-то увесистое.

– Куда?

– Спрячемся, пока все это не кончится. У друзей, – добавил он.

Отец взял Алису за руку, прямо как в детстве. Его ладонь была огромной и горячей – не вырваться.

Он привел ее на Васильевское кладбище. Прямо к разрытой могиле.

– И где они… – спросила Алиса с беспокойством, – твои друзья? – Она знала, что монстры Петербурга позабыли старых друзей и сами выживали как могли.

– Скоро будут, – сказал отец. – Я принес тебе подарок. – Он достал из-под пальто маленького щенка. – Эта собака сделана из дождей и в Петербурге будет жить вечно. Но как только тебя попытаются убить, она исчезнет. Это будет первая жизнь. Второй заберут уже твою.

Алиса погладила прохладную шерсть собаки.

За спиной отца загорелись глаза. Сначала пара, потом еще, а потом только один.

– Это погребцы, – сказал отец. – Они позаботятся о тебе.

– Как? – Алиса забеспокоилась.

Одноглазый подошел к Алисе совсем близко. Она закашлялась от запаха гниющих цветов и сделала шаг назад. Из пустой глазницы погребца выглянул любопытный опарыш. Земля под ногами Алисы обвалилась, и она чуть не упала в свежую могилу. Отец отвернулся. Алиса попыталась что-то сказать, но одноглазый погребец внезапно притянул ее к себе и поцеловал в губы. Потом так же резко толкнул спиной назад в могилу. Когда Алиса приземлилась, то уже не дышала.

Другой погребец взял в руки щенка и поцеловал его в нос. Щенок тут же обмяк и полетел в гроб вслед за Алисой.

– Двести лет, – сказал отец Алисы.

– Сто, – засмеялся третий погребец. – Сейчас все долги обесценились. Поэтому откопаем ее через сто.

Отец Алисы кивнул и ушел.

В арке, возле дома, его окликнули.

– Где же ваша милая дочурка? – спросил товарищ Иванов.

– Умерла, – сухо ответил отец Алисы.

– Очень удачно.

Товарищ Иванов подошел ближе, стряхивая капли с зонта.

– Прекрасный вечер, не правда ли? – поинтересовался он и, все еще улыбаясь, резко, почти без замаха, всадил заостренный наконечник зонта в живот отца Алисы.

С глухим хлопком раскрылись спицы, и лезвие провернулось внутри.

Отец вскрикнул от неожиданности, не удержался на ногах и упал в натекшую из переулка лужу. Товарищ Иванов брезгливо пнул его носком ботинка, зачерпнул немного дождевой воды и вылил на лицо последнего питерского уррнака.

Товарищ Иванов вышел из арки. Капли, стекающие с его открытого зонта, под фонарем приобретали цвет гнилых помидоров.

Макс купил билеты в музей, и они с Павликом приготовились слушать экскурсию о большевистском штабе, который был устроен в квартире в конце 1917-го.

– Может, мне стать экскурсоводом? – вслух размышлял Арсений. – А что, я умею рассказывать интересные истории и просить людей ничего не трогать.

Но как только они вошли в кабинет, Арсений тут же замолчал, увидев кресло.

– Она спала здесь, – сказал он на ухо Максу.

– А потом? Куда пошла потом?

– Пока не знаю. Но прошло уже больше пяти часов. Это точно.

Макс увидел старую семейную фотокарточку и провел пальцем по детскому лицу Алисы.

– Молодой человек, не трогайте, пожалуйста, экспонаты.

– А кто это? – спросил Макс, не убирая рук.

– Это семья, которая проживала в квартире до революции.

– Куда они переехали?

– Никуда, – как-то безразлично ответила экскурсовод. – Все они были убиты большевиками. Такое время, знаете ли.

Макс отдернул руку от фотокарточки.

– Идем, это все брехня. – Павлик потащил Макса к выходу вслед за Арсением.

Экскурсовод недовольно закатила глаза и продолжила, а Павлик в отместку спер фотографию и маленький чемодан, стоявший у входа.

Арсений немного поколебался у дверей и пошел в сторону моста.

– Куда сейчас?

– Не знаю, – ответил Арсений, – у меня в голове только дурацкая песенка про Чижика-Пыжика.

– Значит, к Фонтанке? – предположил Макс.

– Да, – уверенно сказал Арсений. – А может быть, и нет, – не менее уверенно добавил он и пошел к Чижику-Пыжику.