Плач

До встречи с ними я быстро взял лодку на причале Хэмптон-Корта — длинная вереница лодочников дожидалась пассажиров, чтобы доставить обратно в Лондон по окончании празднеств, а я пришел раньше. Я спросил лодочника, не первым ли уезжаю, и он ответил, что один из его товарищей взял пассажира несколько минут назад. Когда мы поплыли вниз по реке, я увидел чуть впереди другую лодку, на корме которой сидел человек в сером камзоле и шапке. Я попросил своего лодочника не спешить, чтобы я мог насладиться прохладным вечерним воздухом, а на самом деле хотел дать Стайсу скрыться из виду. Река была спокойна, нарушаемая веслами водная гладь сверкала в лучах заходящего солнца, а над водой жужжали насекомые. «Правильно ли я поступаю? — спросил я себя и ответил: — Да, потому что это истинный хозяин Стайса отдал приказ убить анабаптистов и это он взял „Стенание“. И, может быть, в конце концов мне удастся разыскать книгу».

* * *

Вернувшись домой, я не получил никаких новостей о Тимоти. Барак, который весь день оставался в доме, принял несколько посетителей, говоривших, что они знают, где мальчик, но хотели получить вознаграждение вперед. У Джека с такими разговор был короткий. Я поблагодарил их с Николасом за усилия, сказав себе, что в последующие несколько часов должен прогнать из головы мысли о Тимоти.

Посмотрев на Барака и Овертона, я снова задумался, правильно ли поступаю. Я делал это ради королевы и ради убитых, но также и для себя, потому что хотел получить ответы на свои вопросы. Мои сотрудники снарядились на опасное дело: Николас опоясался мечом, и Джек тоже взял меч. Оба хорошо знали, как обращаться с оружием.

Я рассказал им о том, что видел Стайса в Хэмптон-Корте, и о том, что сказал лорд Парр. Закончив, я повторил:

— Вы уверены, что хотите взяться за это?

— Теперь — тем более, — ответил Барак. — Без Броккета это наш последний шанс.

— Что ты сказал Тамасин? — спросил я его.

Джеку стало неловко.

— Что вечером мы продолжим поиски Тимоти.

— Я рад возможности снова взяться за этого негодяя, который меня похитил, — сказал Николас. — Но, сэр, если мы схватим его, что с ним делать? Мы не можем взять его ко мне, как Лимана: там мои соседи-студенты.

— Я думал об этом. Будем держать его в том же доме до утра, допросим сами, а потом передадим лорду Парру.

— Я заставлю его говорить, — холодно пообещал Барак. — Он будет у меня не первым.

«Да, — подумал я, — служа Кромвелю, ты проделывал работу, которая позволяла нам всегда открывать скрытое».

— Мы можем быть уверены, что Стайс будет один? — спросил Овертон.

— Я велел Броккету написать, чтобы он, как всегда, пришел один. И человек лорда Парра, наблюдавший за домом, сказал, что Стайс однажды заходил туда один.

— Я попросил одного человека, — сказал Джек, — помогавшего мне в поисках Тимоти, походить туда-сюда по той улице и доложить мне. Я не хотел идти сам, потому что Стайс меня узнал бы. На той улице много недавно построенных небольших домиков, не сравнить с Нидлпин-лейн. У большинства довольно глубокое крыльцо. Мы можем спрятаться там и наблюдать до девяти. Даже можем увидеть, как войдет Стайс.

— Очень хорошо, — кивнул я и выглянул в окно. Уже было довольно темно. В Хэмптон-Корте, наверное, танцуют во дворе при свете факелов, подумалось мне, а из королевского шатра доносятся звуки пиршества. Я знал, что в следующие дни планируется еще несколько пиров и выездов на охоту. Королева будет там. Потом мне в голову снова пришли мысли о Тимоти, который вторую ночь проводит один на полных опасностей улицах. Но я взял себя в руки.

— Выходим сейчас, — сказал я. — Но помните: Стайс такой человек, который не остановится ни перед чем.

— Удача благосклонна к тем, на чьей стороне честь и справедливость, — сказал Николас.

— Если бы, — отозвался Барак.

* * *

Когда мы шли к Смитфилдской площади, на улицах было тихо. К счастью, был не базарный день, и большое открытое пространство было молчаливо и пустынно. Мы спустились по Литтл-Бритн-стрит, прошли вдоль больницы Святого Варфоломея, а потом свернули в какой-то широкий переулок, застроенный респектабельными новыми двухэтажными домами, по большей части с застекленными окнами, а не со ставнями, и с крылечками. За окнами большинства домов мерцали свечи, но один дом оставался в темноте, и Барак махнул рукой в сторону его крыльца. Я надеялся, что хозяин не вернется домой внезапно — а то он подумал бы, что его хотят ограбить.

Джек указал на дом на противоположной стороне переулка, чуть ниже.

— Вот он. Там над крыльцом большая тюдоровская роза, как и говорил Броккет. Можете убедиться.

Я посмотрел, куда он указывал. Дом со ставнями, без стекол в окнах, ставни закрыты. Стояла тишина. Перед уходом я посмотрел на маленькие часы у себя в гостиной — сейчас, наверное, было уже полдевятого.