Плач льва

— Тогда почему вы решили, что нам с вами — тренерам и дрессировщикам — режиссерам, если хотите, так уж необходимо самим выполнять работу сценаристов? — Женя снова останавливается. Теперь в кабинете не слышно ни звука, все внимают только ей одной. — Я считаю, что правильнее будет пригласить несколько человек, пишущих для детей, имеющих какой-то опыт в этой области, а потом уже из нескольких готовых сценариев выбрать лучший. Или я не права?

«Разве кто-то скажет, что я не права?»

— Есть и другое предложение, — тихо доносится из дальнего угла.

Женя в недоумении оборачивается. Несмотря на видимость демократии, она не привыкла, что ее решения кто-либо оспаривает. Еще больше она удивляется, когда понимает, что голос принадлежит той самой девочке-ветеринару, которая после истории с Сарой всячески старалась избегать не только разговоров с директором, но и даже мимоходом сталкиваться с ней побаивалась. Сейчас, однако, в голосе молодого врача хоть и недостает твердости, но страх отсутствует, а это значит, что Женя ни за что не станет игнорировать ее слова, ибо только уверенный в разумности своих мыслей человек может в данный момент рискнуть и высказать их директору.

— Какое предложение? — спокойно интересуется Женя.

— Возможно, это покажется глупым и неинтересным, но все-таки стоит, по-моему, попытаться…

— Ты уже пытаешься.

— Да. Мне кажется, что представление можно сделать не только развлекательным, но и социально направленным.

— То есть?

Поняв, что ее действительно слушают, девушка оживляется, выбирается из своего угла, начинает говорить быстрее, громче, напористее:

— Никакого замысловатого сюжета не требуется. Просто жил человек, допустим, ребенок, ни с кем не общался, никого не хотел видеть, не воспринимал окружающий мир, но встретились на его пути животные, и стали его проводниками, и открыли для него жизнь, и показали доброту, и научили существовать среди людей и радоваться каждому дню.

— О чем ты говоришь?

— Об аутизме. Сделав такой спектакль, мы не только расскажем зрителям о том, что наши животные являются самыми лучшими лекарями, но и привлечем их внимание к действительно серьезной проблеме.

— Какое дело трехлетним малышам до аутизма? Да и десятилетние ничего в этом не понимают, — неопределенно пожимает плечами Шурочка.

— Поймут их родители, а детям достаточно будет увидеть и осознать то, что, общаясь с животным, человек становится лучше.

Кто-то задумчиво молчит, кто-то качает головой, кто-то довольно резко высказывается:

— Ерунда!

— Грузилово!

— Народ приходит за весельем и радостью, а не за ворохом чужих проблем.

Женя молчит. Она не думает о том, что создать представление с такой сюжетной линией действительно значительно проще, чем любое другое. Она даже видит уже некоторые возможные сцены, слышит музыкальный аккомпанемент, придумывает движения афалин. Женя не пытается оценить ту безусловную выгоду, что получит дельфинарий, сделав такое шоу: со значимой социальной программой гораздо легче приобрести поддержку государственных структур, а значит, рыба всегда будет свежей, замки перестанут ломаться, а воду станут менять по первому требованию, а не после сбора многочисленных прошений и ходатайств. Она не размышляет о возможности не тратить время и средства на поиски хорошего сценария. Нет. Она думает совершенно о другом: именно это представление сможет окончательно разрушить все ее сомнения в целесообразности собственного жизненного предназначения и поставить жирную точку в сомнениях окружающих. Ведь никто не рискнет говорить о том, что время, направленное на исцеление страждущих, потрачено впустую. Женя еще ничего не сказала, ничем не выдала своей радости, но она уже чувствует, наконец-то чувствует, что пошатнувшееся удовлетворение от своей работы вновь начинает крепко и глубоко уходить корнями в землю.

— Нужен артист, — наконец говорит она.

Слова звучат так неожиданно, что в кабинете тут же снова воцаряется тишина. Большинство просто не понимает, о чем толкует директор. Но ветеринар уже радостно улыбается и отвечает просто, легко и надежно:

— Найдем.

И они приступают к поискам. В назначенный день у кабинета Жени образуется очередь из юных талантов. Учащиеся театральных студий, солисты детских ансамблей, победители конкурсов и просто симпатичные ребята, порекомендованные знакомыми, давно привыкли к кастингам и просмотрам и терпеливо ждут своего часа.

— Ну, давай знакомиться, — обращается Женя к первому кандидату.

— Ну, давай знакомиться, — в аэропорту Канберры отец Майка с радушной улыбкой протянул ей руку. Следом из толпы встречающих выскользнула Женина будущая свекровь и, так же одарив ее сверканием белоснежных зубов, произнесла абсолютно нечленораздельный набор звуков:

— Owyergoinmateorright?